Не все НПС попадаюn 2
Шрифт:
Неожиданным рывком Тро закинул на крышу ноги, быстро вскочил и набычившись пошёл на Петьку. Теперь это походило на сцену из какого-нибудь ковбойского фильма. Только вот револьверов в этой локации не предусматривалось.
Петька сунулся в хран, выхватил и метнул первый же тяжёлый предмет. На долю Тро досталась бронзовая фигурка спаниеля. Звук от удара вышел, как будто кто-то долбанул тяжёлой поварёшкой в чугунный котёл. Тро схватился за лоб, потерял равновесие и полетел под откос.
Петька стоял и смотрел на удаляющиеся тела. Да, мобы. Да — воры, но отчего так паршиво на душе? И
— Вот это прочность! — восхитился Петька, — И не сломила их даже великая сила искусства!
Тру посмотрел на Тро и наливающуюся у того на лбу здоровенную шишку.
— К королеве едут, — мрачно скривился Тро.
Братья посмотрели друг на друга долгим взглядом и хором произнесли:
— Суд!
Тру подобрал валяющуюся в траве бронзовую статуэтку и приложил ко лбу Тро:
— Мы успеем раньше.
В ТЁМНЫЙ ЛЕС
Петька развернул карту. Точка местоположения показывала, что поезд приближается к центру клетки Е4. Однако, пора на выход. Он вернулся в кабину и велел помощнику машиниста тормозить.
Минут через десять они выгрузились на каком-то глухом перегоне, бесхитростно отмеченном на карте как «Пустошь». Не то что бы здесь совсем ничего не было, но не было ничего примечательного. Сероватые поля, по которым время от времени ветер перекатывал шарики перекати-поля. Немного деревьев. И никого — то, что надо!
Крыски покинули тесные вагоны с превеликим облегчением. Слон тоже был рад, ибо мелькающий с огромной скоростью пейзаж изрядно его пугал. Эмоции балерины он как-то не научился угадывать, но расстроенной она не выглядела.
Поезд отошёл, медленно набирая ход. Из окон выглядывали рассевшиеся по своим местам пассажиры. Они явно сильно хотели высказаться, но всё ещё боялись.
Отсюда было совсем близко до границы с клеткой Е3, на которой начинался «Тёмный лес». Его даже отсюда было видно. Лес стоял сразу за полем сплошной стеной. И он реально был тёмный — как будто под его сенью царил вечный вечер.
Они перешли поле и остановились перед лесом. Петьке подумалось, что это ощущение вечера как-то намекает на то, что пора бы съесть чего-нибудь более существенное, чем морковку.
— Маша, скажи-ка: а есть здесь что-нибудь вроде постоялого двора или гостеприимного дома, где усталые путники вроде нас могли бы немного передохнуть?
Маша, казалось, колебалась.
— Есть здесь один дом, только Рыжий туда никогда не хотел сворачивать.
Она показала рукой. В лес уходила едва заметная тропинка, на соседней сосне был прибит полустёртый кривой указатель.
— И что это за место?
— Там Шалтай и Болтай живут.
— Шалтай-Болтай, ты хотела сказать? Гладкий такой, на яйцо похожий?
Балерина с сомнением нахмурила лобик:
— Ну… я не знаю… Может, по форме и похожи… Только их точно двое. Два брата. Они, наверное, старенькие, потому что сморщенные все…
Петька несколько секунд смотрел на балерину, осознавая…
— Так! Стоп! Ничего мне про это не говори, я даже слышать не хочу!
Он решительно схватил её за руку и бегом поволок в противоположную сторону. Зверинец поспешал следом.
Удалившись на достаточное расстояние, Петька объявил привал и извлёк из недр своего храна целую кучу всякой вкуснятины. Они сидели на полянке и ели, наслаждаясь покоем и отдыхом.
Слон первым насторожил уши. За ним поднялись Белянка с Голубкой. Все трое смотрели в одном направлении. Петька с балериной переглянулись — но тут звуки стали различимы и для них.
Вот так, — подумал Петька, — если в локации что прописано, так на кривой козе не объедешь. Нет, пел, конечно, мужчина. Но что-то ему подсказывало, что рядом с этим мужчиной, громыхающим железом, идёт та самая Алиса.
Стиль этого вокального изыска Петька определил бы как «песня жалостная». Звуки приближались, и скоро стало возможным разобрать слова. В тексте перечислялась изобильная лесная фауна, которую автор-исполнитель нагружал всяческими поручениями: как обычно, кто мыл, кто стирал, кто крестиком вышивал. И этот экшен звучал довольно бодро, но вот затем наступал переломный момент, и рыцарь с цыганской слезой в голосе возглашал:
— Но нету слонёнка в лесу у меня,
Слонёнка весёлого нет…
…Весёлого нет!*
*Реальная песенка
из советского мультика про Алису**.
Там ещё рыцарь передвигался
на жестяном муляже коня…
Смотри Примечания, п.9.
Пара, толкающая железную лошадь на колёсиках, вывернула из-за поворота дороги. Грустный рыцарь пел свою надрывную песенку и по щекам его катились огромные слёзы.
Петька, воспользовавшись секундной паузой, громко предложил:
— Слышь, дядя, купи слона, а?
Рыцарь поперхнулся и обернулся в Петькину сторону, уставившись на полосатого слона и сине-рыжего фигла.
— А то я тут сижу, слушаю, как ты изводишься, — ласково сощурился Петька, — дай, думаю, помогу человеку.
— Э-э-э… Да вот… собственно… — рыцарь оглянулся на Алису. — Я как бы…
— А-а-а… — понимающе покивал Петька. — Решил на девушку впечатление произвести. А тут, некстати, слон, — фигл подошёл вплотную к рыцарю и проникновенно заглянул в его огромные глаза. — А слово придётся держать.
План представлялся замечательно ловким: поймать господина рыцаря на слове и под угрозой реального дарения слона подрядить его (за бесплатно, конечно, и исключительно из благородных побуждений) проводить балерину Машу с её зверинцем обратно в цирк. И Петька почти его дожал, но тут Маша сказала:
— Это что же, мы его лошадь через всю карту толкать будем?
Вопрос оказался действительно серьёзным. Громоздкий конский муляж более-менее прилично передвигался по относительно накатанной тропинке в Тёмном лесу, и тащить его до самой С8, на которой стоял цирковой балаганчик, было смерти подобно. А без коня рыцарю никак было не можно. Такая вот дилемма.