Не все ответы...
Шрифт:
Неожиданно все метания бессонной ночи выкристаллизовались в ясное, простое решение. И самое лучшее, что при необходимости всё с лёгкостью можно будет переменить!
– Орли, останься.
– В чём дело, Тайрэд?
– Ни в чём. Просто... не возвращайся туда.
Орли расплылся в неуверенной улыбке и побледнел.
– Но... я должен...
– Кому?
– Отец будет волноваться, -
– Ему передадут, что ты находишься в самом безопасном месте в мире.
– А... я...
– Орли неуверенно мялся.
– Скажи, ты хочешь остаться?
– напрямик спросил его Тайрэд, утомлённый долгими и мучительными ночными терзаниями.
Лаки замялся, потеребил седую гриву, посмотрел на серьёзное лицо Тайрэда, на делано безразличного Сивела, на телохранителей своих, ничего не заметивших, и послушно грузившихся на драконов, на угрюмого предателя с короной в руках...
– Да...
– Так чего ломаешься, словно первый раз во дворце?!
– Можно подумать, что ты никогда не жертвовал своими желаниями ради долга!
– огрызнулся Орли, и вдруг изумлённо закаменел, сообразив, что Тайрэд-то как раз постоянно поступал наоборот. Так что пример получился не слишком показательный.
А пока он глотал холодный утренний воздух, пытаясь выдумать объяснение поубедительней, Тайрэд шагнул к нему, левой рукой обхватил за талию, а правую положил на шею сзади, и не успел Орли возмущённо отпрянуть, как от впившихся в тело острых когтей разбежались жгучие ручейки боли. Он даже увидел эту боль, как ярко-синие жгучие молнии, затмившие свет.
Орли медленно сел, тряся головой.
– А ты действительно ублюдок, - беззлобно констатировал он, когда расплывчатые пятна сложились в озабоченное лицо Тайрэда.
Шид радостно оскалился.
– Уж какой есть.
Оглядевшись, Орли заметил сидящего тут же рядом на травке Сивела, неправдоподобно счастливого. Орли даже захотелось протереть глаза, потому как такой радостной улыбки на лице своего секретаря он за все десять лет ни разу не видел, и значит, все эти десять лет Сивел вообще не улыбался, поскольку большую часть времени они были неразлучны.
– Ну, а ты чего скалишься?
– поинтересовался сын Сокола, пытаясь на ощупь определить, что именно случилось с его шеей. Не забили же в него пару спиц, в самом деле, хотя, судя по ощущениям...
– Ничего, - ничуть не смутившись, ответил юноша и улыбнулся ещё шире, что вообще-то было уже не в скромных человеческих силах, - смешно просто. Очень.
– Расскажи мне, я тоже посмеюсь, - Орли лёг на землю, поскольку держаться хоть сколько вертикально оказалось весьма тяжело. Падало тело, сползало куда-то вбок.
– Благородный Тайрэд им сказал, мол, кто в долину попал, больше не выходит, закон такой. А когда они стали на цвет совсем-совсем белые, благородно уточнил, что понимает, де, они люди подневольные, так что и ответ за глупость своего хозяина держать не должны...
– Видел бы ты, как они быстро на папу полезли!!
– радостно встрял один из крутившихся поблизости дракончиков.
– Даже Тайрэд так быстро не умеет!
– Вот ещё, - лениво отозвался шид, - надо мне... в прыжке через дракона промахиваться!
От их смеха голова у Орли раскалывалась, словно по ней молотком били.
– Что ты со мной сделал? Такое ощущение, что мне раздробили голову!
– Орли даже ощупал затылок, но не нашёл и намёка на шишку.
Тайрэд смутился.
– Извини, я хотел только усыпить тебя, а не причинить боль, но немного промахнулся. Я плохо знаю точки...
– Точки?
– Да, на теле любого существа есть определённые точки, надавив на которые, можно усыпить, обездвижить, причинить сильнейшую боль или даже убить.
– Никогда о таком не слышал.
– Меня Сладкий Дождь научил, - признался шид, - причём он мог только рассказывать, а искать эти точки нам с Тугом приходилось на самих себе. Весёлое занятие!
В появлении Орли и Сивела, Тайрэд видел только один отрицательный момент. Дом требовалось опять расширять. Или достраивать. Или ещё один строить. Смотря что проще и дешевле - от драконьего скелета практически ничего не осталось. По счастью, поселяне отлично обеспечивали и себя и своего кнега всем необходимым, вроде одежды и посуды. Пора было задумываться о поиске альтернативных источников богатства. Тем более, что чем дальше, тем более привлекательной казалась ему идея основания собственного королевства.