(Не) выдаваемая замуж
Шрифт:
— Ты снова говоришь глупости.
— А как же медовый месяц? — не унимался Рус.
— Перестань! — Гуля резко развернулась и взяла с полки сумочку.
Рус пожал плечами и повернулся к Булату.
— Вы куда собрались?
— В театр.
— Ой, не поддавайся! Она тебя потом по театрам и концертам затаскает.
— Еще одно слово — и я скажу Карине, что ты про нее спрашивал.
Булат не знал, кто такая Карина. А на Руса эта угроза произвела видимый эффект, потому что он замолчал.
— Пойдем.
Спектакль был какой-то, кажется, интересный. Но Булат все равно несколько раз терял нить представления. Он смотрел на тонкий профиль Гули, на мягкий отблеск темных волос, чувствовал легкий аромат ее духов.
Это его жена. Три недели ерунда. Чем больше проходило времени, тем больше Булат уверялся, что самбуке он должен поставить памятник. Если бы не она — дело у него с Гульнарой дальше переглядывания не зашло бы, Булат это понимал. Он тогда был слишком…. Слишком затраханным и уставшим, чтобы расчехлиться на полноценное ухаживание.
Но жизнь его радикально взбодрила и поставила в ситуацию, когда надо было действовать, без вариантов. Булат вспомнил, как увидел Гульнару в ванной своего номера, завернутую в коврик — и улыбнулся. Вот это спектакль — так спектакль. А Булату в антракте предстоит собственное важное представление.
В антракте они пошли выпить кофе в буфете. Правда, Булат предложил шампанского, но Гуля отказалась. Она же себе дала обещание по поводу алкоголя. Да и голову хотелось иметь максимально ясной.
Присутствие Булата ее волновало. Гуля смотрела на мужчину, который шел от буфета с двумя чашками кофе, и повторяла себе: «Это мой муж. Без трех недель муж. Он мне вчера кольцо подарил».
Гуле казалось, что на них многие смотрят. Особенно на Булата. Она впервые вышла куда-то с мужчиной, которого… которого она имеет право назвать своим. Какие-то три недели — и он станет ее мужем официально. И Гульнаре хотелось всем женщинам, которые на него смотрят, тыкать в лицо это кольцо — пусть и не обручальное, но подаренное им.
Булат поставил на стол чашки, сел напротив.
— Я взял тебе к кофе шоколадку, — он полез в карман пиджака и действительно выложил на стол маленький квадратик в золотой фольге. — И еще кое-что.
Гуля смотрела на это «кое-что»: выложенную на стол между чашками вытянутую красную бархатную коробочку.
— Это тебе тоже дали в буфете?
— Не совсем.
Гуля подняла взгляд на Булата.
— Ты же вчера подарил мне кольцо.
— Это было вчера. И здесь не кольцо.
По форме футляра было видно, что не кольцо. Гуля никак не могла понять, что она чувствует. Да, какой-то почти детский восторг от подарка. Но и что-то еще.
—
— Я ничего не знаю про «обязан» или «не обязан». Я хочу. А ты не хочешь посмотреть?
Гуля медленно протянула руку и взяла футляр. Внутри оказался невероятный красоты браслет.
— Это в комплект к кольцу. Можно, я тебе надену?
Гуля снова завороженно кивнула, протягивая ему руку.
— Это же очень дорого… — прошептала она.
Булат лишь хмыкнул.
Есть что-то особое в том, чтобы надевать на девушку украшение, которое ты ей подарил.
У Гульнары очень изящные запястья, и браслет выгодно подчеркивает красоту ее рук.
А что про то, что «очень дорого», то… Какая же она смешная, его Гуля.
Фраза про «дорого» звучала забавно от девушки из такой статусной семьи. Впрочем, Булат из своего жизненного опыта знал, что в семьях с сопоставимыми доходами могут быть очень разные понятия о том, что такое «дорого». Кто-то любит пускать пыль в глаза, кто-то, наоборот, умеет считать деньги. Ватаевы, похоже, из последних. Булат, впрочем, тоже.
К тридцати пяти у него есть собственный, стабильно работающий бизнес. Есть машина, квартира, в общем, создан необходимый уровень жизненного комфорта. А дальше… все, что выходило «в плюсе», Булат вкладывал в дело. Он не понимал тараканьих бегов с покупкой каждый год нового телефона или новой машины. Коновалов ржал над ним и называл старовером, Впрочем, Вадик и сам был такой же.
Зато теперь Булат, похоже, превратился в постоянного покупателя в ювелирном салоне. И ему это нравилось.
Встречаться с Булатом получалось только на выходных. Булат очень много работает, и Гульнара как-то сразу поняла, что вытаскивать его куда-то в будние дни — не вариант. Нет, Булат согласится, Гуля не сомневалась. Но ей почему-то не хотелось, чтобы он после тяжелого рабочего дня — а Гульнара не сомневалась, что у врачей рабочий день именно такой — развлекал бы еще и ее. Зато ей очень хотелось расспросить Булата о его работе, но она почему-то стеснялась. А еще ей теперь очень хотелось узнать, как она оказалась в его ванной под ковриком.
Но обо всем это Гуля не заговаривала. Решила отложить эти вопросы до… супружеской жизни.
Чем ближе подходил день свадьбы, тем больше Гульнару охватывала паника. Это произойдет. Это и в самом деле произойдет. Ведь уже и платье почти готово. И ресторан заказан, и гости приглашены. И с нервным тремором придется что-то делать.
— Гульнара, это никуда не годится! Свадьба через три дня, а платье велико в талии!
Гуля виновато обернулась к портнихе.
— Простите…