(не)желанный брак. Поцелуй Камня
Шрифт:
– Вы... вы…
Нет! Ей мерещится! Это… это все чай! В чай что-то подсыпали! Ведьм не существует!
– О, какие глаза, милая. Существуем, но нас очень мало. Благодаря стараниям Железного Герцога и других.
Бекки затравленно оглянулась сторону выхода. Надо бежать. Так или иначе, но теперь она – одна из рода де Грейсторов, и носит дитя! Ведьма не может не хотеть ее смерти!
– Если сбежишь, пострадает ребенок, - пригвоздила ее к месту баронесса. – Твой муж обязательно избавится от него.
– Вильгельм не станет! – слова вырвались
А под сердцем дрожало сомнение в оправе из острых, как терновник, вопросов. Все было странно. И жутко!
– Станет, милая. Спасая тебя, он скорее пожертвует не рожденным ребенком, чем любимой женщиной. Послушай, Ребекка. Проклятье де Грейсторов – это не слухи. Его род действительно платит за грехи далекого предка тем, что в каждом третьем поколении женщина, родившая первенца, обращается в статую. Тебя никогда не интересовало, почему верхняя оранжерея закрыта, а твой муж еще ни разу не заговорил о детях? Вместо этого он пропадает в королевской библиотеке, но не для работы или чем герцог там отговорился. Де Грейстор решил найти способ снять проклятье. Но не сможет, конечно, и скоро это поймет…
По коже волнами бежал озноб. А глаза баронессы вместо серых стали вдруг изумрудно-зелеными и русые пряди обзавелись едва заметной рыжиной. Ведьма! Поверить невозможно!
– … поймет, и захочет уберечь тебя. Потому что эгоист. И дети для мужчин совсем не то, что для женщин. Отцы охотно избавляются или забывают о ненужных отпрысках, в то время как мать станет драться до конца.
– Вильгельм не такой!
О, Создатель, звучало-то как жалко! И ведьма рассмеялась, словно услышала милую глупость.
– Такой! Все они такие! Мерзавцы, утверждавшие свою власть силой. О, Ребекка, сколько они замучили безвинных! Сколько взяли силой, унизили, растоптали, смешали с грязью просто потому, что могли. И твой обожаемый муж женился на смертельно больной дурнушке не ради наследства, а для того, чтобы расчистить путь своей любовнице к брачным браслетам. Он собирался принести тебя в жертву, но вот незадача – сам попался в ловушку…
Каждое слово било наотмашь. Бекки хотелось бежать, но она не могла пошевелиться. И не могла возразить. Молчала, раздавленная ужасными откровениями.
– … Влюбился, да. Но его любовь – камень на шею. Знаешь, почему? Ему нужна ты, а не ребенок. Он говорил, что любит тебя? О, наверняка нет! Только укладывал в койку снова и снова - слишком привык думать о собственном удовлетворении! Поэтому я здесь. И предлагаю выбор, который тебе не дали.
– Выбор? – сказала или, может, только подумала, но баронесса кивнула.
– Да. Я не хочу заставлять тебя силой. Выпей вот этот отвар, – коснулась стоявшего у самого края заварника. – Через день опять пойдут женские дни, а плод будет исторгнут. Зато ты спасешься. И делай с герцогом, что хочешь.
Ужас пробрал до самых костей. Убить ребенка?! Ни за что! Ведьма удовлетворенно кивнула.
– Да, я не сомневалась. Но подумай хорошенько –
И пусть внутри все колотилось и переворачивалось, но способность мыслить Бекки не растеряла.
– А почему же раньше не предоставили? Почему позволили случиться… этому? Притворялись и лгали!
Но баронесса покачала головой.
– Ах, милая, перед кем мне притворятся? Или думаешь, я жажду мести? Увы, нет. Противник герцогу из меня никакой. Я лишь хочу, чтобы ведьмы выжили, и на тебя натолкнулась случайно. На балу увидела новую жену де Грейстора и решила полюбопытничать. Уж слишком необычная внешность. Белые волосы, редкий цвет глаз. Обычно это указывает на благословение Проматери. Вышла промашка - в тебе нет Дара. Зато оказалась отрава. Пока я выясняла что к чему, герцог и сам разобрался, а потом… Потом я думала, что он оставит тебя. Начнет искать новую жертву, и, признаться не могу отметить того, что выбирает де Грейстор заранее обреченных. Но вместо этого мужчина вдруг увлекся. Ха! И напортачил, конечно! Я писала тебе. И пыталась подгадать встречу. Но пойми, это не так просто, когда рядом кружит увлеченный мужчина. Моя шкура дороже, уж прости.
Бекки заторможено кивнула. Это она могла понять. Но кое-что не вязалось.
– Во мне нет Дара… Тогда зачем все это? Только не говорите, что ради благих намерений!
– Ради жизни, милая. И ты родишь девочку. Я вижу ее… Проматерь шепчет, что это будет благом.
Ребекка как могла пыталась собраться с мыслями. Ее загнали в угол! Она не могла верить ведьме, но… Животный страх за ребенка сеял в душе сомнения. А что если баронесса права? Мужчины поступают так жестоко… И Вильгельм хотел использовать ее! Выбрал, чтобы принести в жертву проклятью!
Сердце выстукивало заполошный ритм. Нельзя здесь оставаться! Бежать! Срочно!
– Я…
– Ты не спрячешься от него, даже не пытайся. Куда бы ни уехала, де Грейстор все равно найдет. Послушай. Можешь мне не верить - твое право. Иди, попытайся спросить о детях у своего мужа... Или о верхней оранжерее. Увидишь, как он начнет юлить. Но если дашь понять, что беременна – я ничем не смогу помочь. Решишься – ищи меня завтра за городом у южного озера.
И ведьма потеряла к ней интерес. А Бекки не сразу сумела подняться на ноги. В одно мгновение мир перевернулся, и теперь казалось, что она болтается в пустоте.
Да, надо поговорить с Вильгельмом… Руки легли на живот. Только очень, очень аккуратно.
***
Вильгельм подъезжал к дому уже в сумерках. Задержался в библиотеке, потом еще и посол Полташ пристал. Все эти дни пэр сиял не хуже солнца – ведь именно его подопечную выбрал король.
Впрочем, это никаким образом не касалось цен на погодные машинки. Дружба дружбой, а помолвка – еще не женитьба.
И как никогда Вильгельм ждал окончания короткой встречи. Дома его ждала компания куда приятнее и нужнее.