(не)желанный малыш для олигарха
Шрифт:
Я присела на край кушетки, опустив голову вниз.
Доктор огорченно вздохнул, заправив руки в карманы своего белого халата.
– На лицо гормональный дисбаланс. Я назначу еще дополнительно обследования, – ответил он.
– Хорошо, назначайте, – сказала, а из головы не выходила предстоящая встреча с мужчиной, которого я так люблю.
Длинное в пол темно-синее атласное платье с глубоким декольте и открытыми плечами надела. Платье меня поразило настолько, что сложно было выразить свои эмоции. Я смотрела на свое отражение и представить раньше не могла, что надену такое когда-нибудь. К платью прилагались аккуратная сумочка на золотой цепочке и замшевые туфельки, размером почти как у Золушки. В основном я ношу тридцать седьмой, но эти – тридцать шестой, но я свободно их на ногу.
Когда в школе был выпускной у меня не было платья. Точнее платье было, но настолько скромное, что я даже не хотела идти из-за этого на праздник. Я могла надеть его, когда мы собирались за столом к ужину, пройтись в нем по набережной, съездить на рынок. Но использовать его для торжества – не слишком удачный вариант. Платье выглядело повседневным. Анна успокаивала меня, говорила, что я в любом наряде самая красивая. В итоге, я надела в тот вечер черное платье в мелкий белый горошек и верила ей.
Ведь главное не платье, главное, что у тебя в душе.
– Эффектно! – первое, что сказала Жанна, когда увидела меня в обновке. – Давид тебе такие наряды покупает. Балует тебя! – в ее взгляде проглядывалось высокомерие.
– Я не могу в нем пойти. Чувствую себя раздетой, – дотронулась ладонями до плеч, прикрывая грудь.
– Привыкай! Ты скоро станешь женой одного очень известного человека. Ты должна уметь показать себя, заявить о себе. Тебя должны принимать за свою.
– А если я не хочу? Всего этого? – изумленно посмотрела на нее. Не хочу никуда идти, ни в этом платье, ни в чем-либо другом. Если бы Давид не сказал, что там будет Анвар – я бы более категорично отреагировала.
– Давид – он прекрасный человек. Он добрый, умный и заботливый, а ты не ценишь этого.
– Как вы можете так говорить? Я не хотела сюда ехать. Он взял и привез меня сюда! – воскликнула.
– Ты приехала сюда, потому что сбежала от своей «хорошей жизни». Ты искала защиты, и Давид тебе ее дал. – Ты даже не представляешь, что за человек выбрал тебя! Ты просто не представляешь…
Мне сложно было разговаривать с ней на эту тему. Давид ее брат и она всегда будет на его стороне.
***
Гранд-отель, в котором приходил прием Давида, был расположен на самой вершине утеса. Когда мы приехали, у ворот уже были припаркованы десятки дорогих машин. В окнах отеля горел свет, доносилась классическая музыка.
Водитель Давида открыл дверь авто и помог выйти мне из машины, протянув ладонь.
Я поправила шаль и покинула салон авто.
Медленно поднялась по длинной лестнице, устланной красной, ковровой дорожкой. Отель больше похож на произведение искусства. Каждая деталь, мелочь, дополняла друг друга и создавала невероятную располагающую атмосферу.
Большой светлый зал, мозаичный пол, витые колонны, гипсовые скульптуры больших львов с поднятой лапой и открытой пастью. А еще много-много цветов: клематисы, флоксы, ирисы, васильки.
Оркестр развлекал публику, которая, скучая, прогуливалась по залу. Женщины в вечерних платьях: золотых, бордовых, лимонно-кремовых. Мужчины в смокингах и элегантных галстук-бабочках. Десятки незнакомых лиц, среди которых я искала Анвара.
«Что, если Давид меня обманул? Что если Анвара не будет?» – мысли бешеным вихрем крутились в голове. Я гнала их прочь, старалась не думать о плохом, но на самом деле это получалось с трудом. Когда оказалась в зале, не переставала ни на миг искать его.
Вглядывалась в лица незнакомых людей, которые улыбались, стоило им уловить мой пристальный взгляд на себе. Давид говорил больше улыбаться, и я отвечала им взаимностью.
Я увидела его. Все внутри меня перевернулось. Пронеслось взрывной волной и застыло, затаилось. Стало мрачным и каким-то чужим. Холодным, почти ледяным. Такая безысходность, от которой не знаешь куда скрыться. Когда хочешь бежать от самой себя.
Вздрогнула от его появления. Меня бросило в пот, в горле пересохло. Анвар был не один. Он пришел вместе со светловолосой девушкой, у которой были идеальная фигура и ровный загар.
Я не сводила с него взгляда, смотрела, как зачарованная. Как он взял бокал с подноса, обнял спутницу за тонкую талию, а потом повернул голову и взглянул на меня. Его взгляд был холоден.
Мгновение, еще одно. Мы смотрели безотрывно друг другу в глаза. Нас разделяли всего каких-то пару метров.
Почему-то мне казалось, что в этом взгляде столько всего намешано. Некое замешательство, огорчение, неизъяснимая тоска.
Затем шумная толпа переместилась по залу, и я потеряла его из виду. Старалась снова его найти. Увидела, как он уходит. Покинул просторный зал, направляясь в сторону балкона. И я пошла вслед за ним.
Вышла на балкон, свежий воздух ударил в лицо. Медленно, шаг за шагом подошла ближе к Анвару.
Он повернулся ко мне лицом. Его глубокие, черные глаза горели огнем.
Поняла, что не могу произнести ни слова. Все занемело, лишь только сердце клокотало, совершая кульбит.
Он тоже молчал, лишь смотрел пристально, сжав ладони в кулаки.
Мне так хотелось прижаться к его сильной груди, поливая ее слезами. Сказать ему столько всего. Как люблю, как хочу быть только с ним.
Как же я хотела сказать: «Анвар, прошу, забери меня! Забери и увези домой. Не оставляй меня здесь, любимый. Я так не могу. Не могу без тебя».
Он продолжал смотреть, испепеляя взглядом.
Почему-то в этот момент мне было так больно. Я не испытывала ничего, кроме боли, будто сердце стало хрустальным и разбилось на тысячи мелких осколков.
Часть 19
Анвар
Возвращаюсь домой. Прикрываю глаза от нахлынувших воспоминаний о ней. Стою посреди пустынной гостиной в полной тишине, свет приглушен. Понимаю, что чего-то не хватает. Чего-то самого важного в жизни.
Все изменилось после того, как она сбежала. Стало безразличным, серым, пустым. Иногда такие важные вещи в своей жизни понимаешь слишком поздно. Когда все потерял, когда она уже не с тобой. Эта хрупкая, милая. Она была моей, в полной власти. Я мог целовать ее пухлые губы, напоминающие сладкую карамель, мог прикасаться к ее бархатной коже. Мог каждый день видеть ее нежное лицо. Но если бы я только знал, как без нее будет горько. Все было бы иначе.