Не женское дело (Тетралогия)
Шрифт:
— Вот теперь можете идти, — кивнул в ответ адмирал. — И прошу вас, не забывайте о своем новом статусе. Это не только большая честь, но и некий долг перед Францией.
«Кролики — это не только ценный мех… — язвительно думала Галка, проходя к двери. — Знаете, господин адмирал из лужи, какую ошибку вы сейчас совершили? Не знаете. Что ж, для некоторых счастье в самом деле заключается в неведении».
— Да, кстати. — Галка уже в дверях обернулась, и ее взгляд стал странно веселым. — На всякий случай, господин адмирал, мало ли что… Одним словом, шляпы мы есть не будем. Доктор говорит, это вредно для здоровья.
…Городская тюрьма Фор-де-Франс мало чем отличалась от подобных
— М-да, — сказала Галка, увидев разукрашенные во все цвета радуги виноватые рожи своих вояк. — Хорошо вас отрихтовали, хоть картину пиши… Сколько их было-то?
— Поначалу не больше, чем нас, — ответил за всех Жером. Он-то как раз был побит меньше прочих: сказалось и его кулачное мастерство, и три года занятий экзотическим рукопашным боем. — Задираться-то они первыми начали. Ихний лейтенант меня свиньей назвал, а когда я посоветовал ему самому штаны постирать, облил меня ромом… сволочь… Ну я его на прием и взял. Он сразу орать — спасите, мол, убивают! Тут уже все сцепились, пошла стенка на стенку. Почти сразу набежало их откуда-то с полсотни, будто позвал кто, и началась гулянка. А тут и стража подвалила. Человек сорок. Навели стволы — и что нам было делать? Не подыхать же так по-дурацки.
Галка и без откровений своего боцмана знала, что драка была подстроена умышленно. И остро чувствовала свою вину перед Жеромом и его приятелями. «Нет, — подумала она. — Сколько ни вешай Джеку лапшу про циничный расчет, не бывать мне политиком крупного масштаба. Не смогу я с легкостью жертвовать теми, кто мне дорог. Совесть сожрет и не подавится… М-да, совесть пирата. Сказать кому — засмеют…»
— Ладно, — проговорила она, стараясь не смотреть Жерому в глаза. — Пошли уже, солдаты его величества.
— Вот черт! Ты согласилась на патент? — вознегодовал Меченый, сообразив, что произошло.
— А что, я должна была спокойно смотреть, как вас вешают? — нахмурилась Галка. — Нет, если ты так хочешь, я еще могу пойти к адмиралу и положить патент на стол…
— Да ладно, Воробушек, — отмахнулся Жером. — Сделанного не воротишь.
— Тогда вперед… расписные вы мои. В порту ждет шлюпка. Наказывать вас не стану, драка наверняка была подставной. Но всем на борту передайте: еще один такой случай, и я рассержусь всерьез…
Нет, господа. Как ни романтичен был Сабатини, но он будто с натуры эту ситуацию срисовал: столичный вельможа с агромадными амбициями, губернатор, не могущий ему как следует возразить, и пиратский капитан, всеми правдами и неправдами пытающийся сохранить свою независимость. Только де Шаверни куда умнее де Ривароля, а я — не капитан Блад.
Я гораздо хуже.
Вместо одной шлюпки у пирса Галка обнаружила две: рядом буквально только
— Что, допекли? — поинтересовался он, когда Жером со товарищи погрузился в шлюпку.
— Бывает, — пожала плечами Галка.
— Я бы своих дураков вытаскивать не стал.
— А я своих умных, как видишь, вытаскиваю, — огрызнулась капитан Спарроу. — Чего ты хочешь, Причард? Нарваться на драку? Давай, я сейчас как раз в подходящем настроении.
— Я с тобой драться не рискну, жить еще охота, — не без язвительной нотки сказал Причард. — Ты не саблей сильна, а башкой. И своей бабьей хитростью. Потому я не завидую этому придворному вертихвосту, который корчит из себя прославленного адмирала… Сукина ты дочь, — добавил он негромко, чтобы никто не услышал. — Думаешь, я не знаю, как ты наловчилась проворачивать хитрые делишки чужими руками? Ведь ты обстряпала все так, будто тебя заставили взять патент. Теперь парни и не пикнут. Даже жалеть тебя начнут, черти соленые.
— Не ворчи, старый пират, сам ведь хорош, — усмехнулась Галка. — Все мы тут сукины дети. Правда, в разной степени, но сути дела это нисколько не меняет.
— Чудесная семейка, — согласился Причард. — Что думаешь делать дальше?
— Готовиться к походу, что же еще.
В маленьких, глубоко посаженных глазках Причарда светился другой вопрос, но английский капитан был слишком умен, чтобы задавать его раньше времени.
Три недели. Негусто для такого рейда. Но если учесть, что эти три недели завершили полный год подготовки, то в самый раз, чтобы затариться припасами, просмолить днища, покрасить борта и привести в порядок такелаж. Зато теперь эскадру можно смело выставлять на любой морской парад. А наши пушки — на выставку «Экспо-1673», в раздел новейших технологий… Ничего. Шуточки скоро кончатся. Под этой чертовой Картахеной придется как следует повертеться. А Джек прав: на одном слепом везении далеко не уедешь. Этот де Шаверни, эти шпионские игры губернаторов, эти испанские инквизиторы, которым вдруг приспичило сделать из меня жаркое… Предчувствие опять молчит. Как тогда, перед Панамой. Но тогда нам кое-как, со скрипом удалось переиграть одного Моргана. А здесь противники… Имя им легион. И все такие, что зубы обломаю с гарантией.
Да, я боюсь. Но страх — еще не причина для отказа от борьбы. Я уже не могу отступить, потому что братва верит в меня и в мои странные по этим временам идеи. Отступление будет равносильно предательству, а отец с детства внушал мне, что это самый страшный грех.
Ты всегда был прав, батя. Потому предавать я так и не научилась. Хотя учителей по сему предмету было предостаточно хоть в той жизни, хоть в этой.
Часть III
Пиастры! Пиастры!
Море, море… Глядя на эти гладкие подвижные мутно-зеленые, с синеватыми проблесками, валы, Галка понимала людей, не способных жить вдали от них. Она и сама уже не представляла своей жизни без плеска волн, бьющихся о борт корабля. И любила это море в любом его виде — хоть легкой зыбью, хоть такими вот пологими волнами, хоть ревущими громадами штормовых валов… Галка навскидку могла перечислить человек пятьдесят из своей команды, которые, так же как и она, не мыслили своей жизни без моря. И первым в списке числился Влад.