Не женское дело (Тетралогия)
Шрифт:
— В Голландии английским судейским будет не так-то легко до меня добраться, сударыня, — поспешил заверить её Николас. — А торговлю, к сожалению, мне придётся оставить. Увы, отец был прав: это не моё дело. Пусть Ян ходит в море и возит товары. Я постараюсь найти применение своему юридическому диплому.
— О, это очень кстати, — оживился Джеймс. — Мы с супругой всего недели две назад обсуждали одну интересную идею… Возможно, вас как адвоката это заинтересует.
— Вы нуждаетесь в юридической защите? — удивился Николас. — Но джентльмены удачи, как правило, мало заботятся об этой стороне своей деятельности.
— А мы не такие, как все, — хитро прищурилась Галка. — Давайте не будем напускать туман там,
— Сударыня, я и так обязан вам сверх всякой меры, — Николас снова улыбнулся. — Даже если бы вы только вернули нам свободу, я был бы благодарен вам до конца жизни. Хотя, деньги тоже никогда не бывают лишними… Итак, каковы ваши условия, господа?..
— Голландец есть голландец, — хмыкнул Джеймс, когда, завершив все дела — в том числе и намеченный визит к д'Ожерону, — они возвращались на «Гардарику», ставшую для них домом. — Никогда не упустит своей выгоды.
— Естественно, — Галка не без труда забралась в шлюпку — нога заживала довольно быстро, но не настолько, чтобы прыгать горной козочкой. — На то и был расчет. Или ты думал, что он из одной только благодарности будет на нас работать?
— Но пока нам его услуги без надобности.
— Так то «пока», дорогой, — весело подмигнула Галка. — Просто наше время ещё не пришло… Отчаливай, братва! — это уже матросам на вёслах.
Темнота кайоннской ночи была наполнена звоном цикад. Хорошая примета: значит, погодка в ближайшие дни не испортится. И корабли пиратской флотилии будут отремонтированы без отсрочки… Галка улыбнулась, подумав о «Гардарике». Она любила этот корабль, и не променяла бы его ни на один линкор, даже самый мощный. А корабль явно старался не подводить своего капитана.
— Так говоришь, — Джеймс вдруг сменил тему, — ты хотела, чтобы этот Хендерсон испытал рабство на своей шкуре? Зачем, Эли? Разве Господь не сказал: «Мне отмщение и аз воздам»?
— Ну, что сказал Господь, я тоже знаю, Джек, — вздохнула Галка. — Да только ждать этого отмщения иногда приходится слишком долго. А мразь за это время успевает ещё столько натворить, что никакого «аз воздам» не хватит.
— Ты не в силах покарать всех грешников, — грустно улыбнулся Джеймс.
— Зато в силах покарать тех, до кого дотянусь, — усмехнулась Галка, положив ему ладошку на нервно сцепленные пальцы. — Малые дела тоже кой-чего стоят в этом несовершенном мире.
Джеймс ничего не сказал. Только накрыл её ладонь своей и нежно погладил.
СВОЯ ГАВАНЬ
1
Опасное ремесло
Шхуна была старенькая, не раз чиненная. Но надёжная, неприметная и, самое главное, быстрая. Как раз настолько, чтобы убежать даже от фрегата береговой стражи — всё равно какой страны. Хоть Испании, хоть Франции, хоть Англии. Даже в Сен-Доменге — пиратской гавани! — и то не очень радовались контрабандистам. Всё верно, пираты купцов вообще-то привечают (что странно), разве только для испанцев делают неприятное исключение: их попросту грабят. Но какое голландцу дело до каких-то испанцев-папистов? Ну и что, что союзники. Сегодня союзники, а завтра, глядишь, наоборот, сколько раз так было. А о своём благосостоянии нужно думать всегда. Вот и он, Даниэль ван Веерт, думает. И не может сказать, что его дела совсем уж плохи.
А шхуна и впрямь хороша. Трюм достаточно вместителен, чтобы провезти нужные товары. Ходовые качества выше всяких похвал: эта старенькая посудина давала двенадцать узлов при не самом сильном ветре, а по маневренности уступала разве только новым
«Ещё годик — и я куплю себе что-нибудь поприличнее».
Мечты пока оставались мечтами. По меркам Мэйна — он успешный делец. По меркам Европы — мелкая шушера. Возвращаться в Голландию следовало с туго набитым кошельком, а не с сомнительной славой удачливого контрабандиста. И уж подавно не на старенькой шхуне с таким интересным названием. А помочь Даниэлю в этом благом деле должны были пираты Сен-Доменга. Помимо своего желания.
Встреча, естественно, была назначена далеко от города. Пираты — это даже не нетерпимые к контрабандистам испанцы. Те просто вешают, а эти в лучшем случае побьют, отберут корабль и ещё штраф сдерут такой, что мало не покажется. В худшем — сплавят на соляные копи, предварительно обработав девятихвостками. Уж что-что, а своихкупцов они действительно берегут. Чтобы не разбежались. Но дешёвые ром, кофе, сахар, ещё более дешёвые ткани и пиратская добыча по совсем уже бросовым (по меркам Мэйна) ценам всё-таки стоили риска. И Даниэль рисковал.
В этой бухточке в десяти милях к западу от Сен-Доменга и была назначена встреча с «партнёрами».
«Интересно, — Даниэль позволил себе съехидничать, хотя бы мысленно, — почему эти пираты, отчаянно защищая интересы связавшихся с ними купцов, не могут углядеть за своими сволочами? Об этой мадам говорили, будто она старается не допускать таких промахов. Значит, либо врут, либо… даже страшно подумать, что все эти „партнёры“ работают на неё». Последняя мысль была неприятной настолько, что голландец поёжился. «Да нет, быть того не может, — успокаивал он сам себя. — Такого не делают даже англичане, а они мастера на подобные подлые штучки. Я пугаюсь собственной тени, это плохой признак». Спокойствие вернулось не сразу. А когда солнце покатилось к горизонту, «Бабушка» — как ласково называл её ван Веерт — галсами пошла к побережью. Фарватер он знал как свои пять пальцев — ещё с тех времён, когда здесь заправляли испанцы. Потому вёл шхуну уверенно, даже не поставив на бак матроса с лотом. Но он немного не рассчитал с временем: солнце-то ещё не зашло. И потому только чертыхнулся сквозь зубы, увидев подсвеченные закатом паруса.
Двое. Две посудины под трёхцветными республиканскими флагами. Береговая охрана, чтоб её…
А может, верно говорят, что пиратка приказывает не хватать купчишек-воришек на месте, а отслеживать каждый их шаг? Если так, то он пропал.
Ветер — крепкий норд-норд-ост — сейчас благоприятствовал пиратам. Но и Даниэль не стал покорно ждать, пока его повяжут. Разве «Бабка Гульда» — не самая быстрая шхуна в этих водах? Да при таком ветре он выжмет из неё все тринадцать узлов, и проклятым разбойникам из Сен-Доменга останется только поцеловать её в… корму.