Не жизнь, а роман!
Шрифт:
– Матильда упросила вступиться за меня своего свёкра. Он приехал с отрядом и вывез меня. Через пару дней у моего бывшего жениха ранки снова начали воспаляться, ведь надо было продолжать лечение, а он почувствовал себя хорошо и уже вёл обычный образ жизни. Монах вновь намазал его своею гадостью...
– И?
– Через пару недель Жак умер. Сгорел в собственном огне. Обо мне пошла дурная слава и мне оставалось только проситься в монастырь, но Мати оставила меня у себя. Вскоре умер её свёкор и я стала помогать ей с детьми и как могла, защищала от мужа, - тут Люси зло ухмыльнулась, - он не всегда так трепетно
– Знаю, - тихо согласилась Катя, переживая то, что ей рассказала подруга.
Луция была старше её на пятнадцать лет и выглядела она неважно, но её ум, скорость принятия решений, быстрая оценка любой ситуации, последующие выводы поражали и восхищали Катерину. Тем горше было осознавать, что женщина такого ума и образования всю жизнь прозябала в приживалках, а теперь она собирается жить в качестве управляющей маленького замка...
Жаркие летние дни были наполнены работой. Надо было успеть многое сделать, и все старались не упустить благоприятное время. Катя и Леон с нетерпением ждали сеньора, отсчитывая дни, когда уже пора будет посылать в Ла-Рошель телеги и коней. Вместе с этим Катерина всё чаще смотрела во двор, надеясь увидеть новые лица, которые будут расспрашивать о ней, но никто не приходил.
Глава 16. Возвращение Бертрана.
– Слушай, это, конечно, хлопотно делать пуховые подушки и перину, но как же приятно моим косточкам нежиться на этом чуде!
– тихо шептала Люси, опробовав, полученные в подарок постельные принадлежности.
– Подожди, у тебя пока одна мягкая перинка, а когда их будет несколько, то замурлыкаешь от удовольствия, - шутила Катя.
Время пролетало незаметно, и только по выполненным делам можно было понять, насколько все выкладываются.
Иви и Габи уже сами пробовали создавать рисунки кружев после того, как выполняли свою норму работы по плетению тесьмы. Первая попытка продать несколько рулончиков на рынке Тулузы успеха не принесла, и Катерина пока посылала работу девочек в подарок родственницам.
Зато труд Добрана с первых же дней стал приносить доход. Его стеклянные флаконы не были особо качественны, но в них заливали ароматную воду, а сами бутылочки взялась украшать сеньора. В результате она создавала невиданные ранее по красоте изделия. Пока Катино творчество хранилось в комнате кружевниц, то многие искали предлог, чтобы зайти туда и посмотреть на чудо, что она сотворила. А всё было просто.
Катерина давно поглядывала на оставшийся крахмал и решила его использовать в изготовлении холодного фарфора, но для этого надо было подобрать подходящий клей, научиться получать глицерин и приобрести краски.
С красками помогла Люси. Она много лет по памяти восстанавливала те книги, что читала в детстве и сама рисовала картинки к ним. Когда Добран смог изготовить первые флаконы, то ничто уже не мешало приступить к работе с холодным фарфором.
Мутноватое стекло и некую кривизну маленьких ёмкостей причудливых форм как раз скроют вылепленные красочные цветы.
В своём времени Катя работала с покупной полимерной глиной японского производства, но ей показывали, что всё это можно воспроизвести в домашних условиях. Она уже несколько раз пробовала замесить крахмал с клеем и дополнительными ингредиентами, но не сразу удалось подобрать подходящую замену клею будущего, так же как и замену необходимой ложечки белоснежного крема.
И всё же у неё получилось вымесить пластичный комок, добавив туда капельки растительного масла, жира, глицерина, а далее её фантазия и виденные ранее в журналах множество чужих работ сделали всё остальное.
Крошечные бутылочки обвивали остролепестковые васильки, нежные розочки, роскошные пионы, агрессивный плющ с божьей коровкой. Один флакон, получившийся несколько вытянутым, Катя поставила в лапки лягушки, которая страстно его обнимала, и это породило целую серию, где украшением стали не цветы, а улитки, жуки, пчелы, бабочки, даже мышки.
Сложно было понять, платили за волшебную красоту флаконов или за ароматную воду, но Катя требовала, чтобы продавцы сразу предупреждали покупателей, что украшение довольно хрупкое и не терпит влажности или агрессивной жары. Вместе с этим товаром лучше стало продаваться мыло. Она и ранее не задирала на него цену, но у многих этот продукт вызывал недоумение.
Небольшой ажиотаж на красиво украшенные флаконы и туалетную воду позволил финансово вздохнуть свободнее, но надо было расширять продажу, и всё более остро вставал вопрос, кто поведёт торговый караван в Париж.
Время утекало, а Добран так и не выбрал себе человека, годного перенять его мастерство! Он уже не искал того, кто мог бы душой почувствовать это искусство. Надо было хотя бы элементарно передать общий принцип работы, но никто из местных не подошёл для этого дела.
Русич с восхищением поглядывал на сеньору, для которой, казалось, не было ничего не возможного. Она в считанные дни ухватила все основы ремесла и наловчилась крутить -вертеть стекло так, как необходимо, но чтобы отточить навыки и продвинуться дальше, у неё не хватало времени.
Иногда Люси, шутки ради, пробовала себя в этом деле, но у неё получались только бусинки. Зато они были одна к одной, настолько твёрдая у неё рука и верный глаз. Сеньора подсказала ей поэкспериментировать, добавляя в стекло разные элементы, и следить, как меняется конечный цвет бусины, а потом предложила делать вкрапления в кругляши. Получалось интересно, и процесс завораживал своей непредсказуемостью результата, но всё же для Люси это всё было баловством. Она весьма активно занялась благоустройством замка и продолжила начинания Катрин в плане предоставления работы девушкам. Так она отобрала ещё двух кружевниц, выделила лучших ткачих из местных и готовила для них помещение в замке.
К малышкам Анэт прибавилось с десяток других детей, и заготовка пуха превратилась в несложную работу, занимающую пару часов в день. Зато девочки Анэт получили разрешение сидеть рядом с кружевницами и осваивали первые навыки работы с тканью, вышивкой и плетением. С ними занималась Зоэ, которая выучилась всему тому, к чему имела отношение хозяйка.
К женскому рукоделию у деревенских жителей не было предубеждения, а вот Добрану не повезло. Селяне побаивались работать возле печи. Пример гончара или кузнеца их не вдохновлял. И хотя отец Жюль не считал, что работа возле огня подразумевает колдовство, но в этом вопросе многие имели своё мнение, к огромному удивлению сеньоры.