Небеса не для нас
Шрифт:
Но внезапно рядом с нами остановился крутой навороченный автомобиль глубокого черного цвета.
Глава 18.2
Окно опустилось, и оттуда выглянул какой-то парень лет двадцати с тщательно уложенной модной стрижкой, такой же красавчик, как Макар.
— Власов!
— О, привет!
Они пожали друг другу руки в манере закадычных друзей.
— Сегодня не на машине?
— Как видишь. Знакомься, это Ева, моя… одноклассница, — он обернулся ко мне.
— Митя, — представился парень, окинув меня странным взглядом,
Он что-то прошептал ему почти беззвучно; Макар выслушал его, наклонившись ближе к окну, а потом рассмеялся.
— Нет! Точнее, не совсем. Ладно, в клубе вечером увидимся.
— И Еву с собой приводи!
— Обойдетесь, — усмехнулся Макар.
Кинув на меня еще один взгляд напоследок, Митя поехал по набережной дальше.
— И что это был за парень? — спросила я, когда он исчез из зоны видимости.
— Просто друг.
— Как-то странно он на меня посмотрел.
Макар представил меня ему, как свою одноклассницу, а не девушку, а потом сказал, что не поведет с собой в клуб. Не то чтобы я мечтала познакомиться с Макаровыми друзьями (для меня это стало бы слишком большим стрессом), но все-таки…
— Наверное, это потому что Митя такой же демонический прислужник, как и я.
У меня приоткрылся рот от удивления:
— О… Так значит, он увидел мою ангельскую сущность?
— Ага. И теперь слухи о том, что я завел роман с нефилимом, перестанут быть просто слухами.
Пару секунд я пыталась переварить эту мысль, и решить, как я к ней отношусь.
— А откуда вообще взялись эти разговоры? Не ты же им обо мне рассказал?
— Наверное, мои братья постарались.
Эта встреча слегка подпортила мое настроение. Конечно, меня не могла не пугать угроза, исходящая от Высших и их подчиненных, но основная моя причина для беспокойства была не в этом. В моей голове застрял образ Макара, все вечера проводящего в каком-нибудь клубе, окруженного переделанными красотками и другими демоническими прислужницами из той же компании, красивыми и самоуверенными, такими же, как он сам.
А я, оказывается, ревнива - вот уж, о чем никогда не подумала бы. Но, наверное, это неизбежно, любовь, боль и ревность всегда будут соседствовать друг рядом с другом, и с этим нужно просто смириться.
— Может, купим чего-нибудь горячего? — потерев заледеневшие руки, я кивнула в сторону передвижного ларька, с которого продавали кофе, какао и глинтвейн.
— У меня будет встречное предложение - я тоже не прочь согреться, но по-другому. Ты не знаешь, но как только я бросаю взгляд на тебя, во мне открывается голод, который с каждым часом становится все сложнее терпеть, — понизив голос, Макар наклонился ближе ко мне. — И в школе, и в машине, в ресторане, и вот, теперь, на прогулке - мне постоянно приходится сдерживать себя. Я хочу тебя все время, когда мы рядом.
Его дыхание коснулось моей кожи, и я сразу ощутила знакомое чувственное томление; от ладони, которую он взял в свою, по моим нервам пошел электрический ток. Наверное, мне лучше не говорить ему, что мной владеет точно такой же голод, и я теряю волю от одного его прикосновения.
— Зачем же ты тогда сдерживаешься? — я улыбнулась игриво, но слегка смущенно.
Парень хмыкнул:
— Наверное, пытаюсь доказать, что могу думать о чем-то, кроме секса, но, боюсь, это не совсем так.
В те времена, когда от ненависти к Макару мне и дышать было трудно, я чего ему только не наговорила, надеясь хоть как-то уязвить. Сказала, что он не думает ни о чем, кроме секса, что одних только трюков в постели недостаточно, чтобы понравиться такой девушке, как я. И то, что он запомнил мои слова и воспринял их так близко к сердцу, о чем-то говорит.
Я подняла голову и встретилась с ним взглядом. Его серые глаза со стальным отливом, обрамленные густыми темными ресницами, сияли и горели, в них было что-то, что я не могла разгадать. Он обхватил меня руками, защищая от сырого промозглого ветра, доносящегося с реки, этого студеного, чересчур свежего воздуха поздней осени.
— Ева, — прошептал Макар, наклонившись ко мне еще ниже.
Ощутив его губы на своих губах, я почувствовала, как вдруг обнажилось мое сердце, стало хрупким и слабым, но при этом полным какой-то невероятной радости. Я растворилась в этом моменте, в своей любви к нему, в этих обжигающих чувствах, изгнавших страх и холод из моей души, согревших тело лучше любого горячего напитка.
Он поцеловал меня снова, и еще раз, и каждый новый поцелуй становился жарче и слаще предыдущего. В его руках я совсем растаяла. Все, чего мне хотелось - это чувствовать его прикосновения, его дыхание, движение его рта на моих губах и коже…
— У меня есть одна идея. — Макар с неохотой разжал наши объятия, и я слегка покачнулась, внезапно оказавшись без опоры. — Идем!
Я еще до конца не пришла в себя, но все же без возражений последовала за ним, хоть мне и не хотелось, чтобы он перестал прикасаться ко мне. Через неширокий пешеходный мост, изящной аркой изогнувшийся над водой, парень потянул меня за собой на другую сторону канала и пригласил зайти в одно из старинных зданий, расположившихся здесь же, на набережной.
Дом, в который он привел меня, оказался небольшой уютной гостиницей. Мы прошли к стойке администратора через узкий вестибюль, обставленный стильно и приятно, в светло-бежевой гамме.
— Нормальный отель, надеюсь, у них есть свободные номера. Ева, ты захватила паспорт? Если нет, нам придется вернуться в машину.
Покопавшись недолго в сумочке, я нашла свой паспорт и протянула его Власову - тот при виде него облегченно вздохнул и ощутимо расслабился. Видно, ему действительно не терпелось поскорее снять с меня одежду. Я почувствовала, как против воли с меня спадает магия этого неземного поцелуя, еще совсем недавно пылавшая в моей крови, кружившая, дурманившая мне голову.
Но он ведь честно признался, что хочет меня и ему трудно терпеть этот голод. Да и что в этом плохого? Было бы хуже в тысячу раз, если бы он меня не хотел.
Просто это слегка неромантично, вот и все. Вместо того чтобы провести этот день, гуляя по Москве, держась за руки и целуясь в наиболее живописных местах этого города, мы проведем его в постели какого-то отеля, в котором Власову явно уже доводилось останавливаться раньше и, вероятнее всего, с какой-то другой девицей. Я вздохнула.