Небеса подождут
Шрифт:
Лули, зачерпнув ложку овсяной каши, политой густым мясным соусом, ответила:
– Тут мне есть что сказать. Я намного моложе Карла, и спешить мне некуда. По-моему, Карл созреет для предложения руки и сердца не раньше чем к пятидесяти.
– К тому времени, – возразил Вирджил, – ты успеешь пару раз сходить замуж за нефтяных магнатов и будешь в полном порядке. Тебе не нужно выходить за кого попало.
Карл оторвался от еды.
– Ты так хочешь замуж? – спросил он у Лули.
– Ты что имеешь в виду – за тебя или вообще?
– Вообще.
– Не
– Тогда зачем постоянно твердишь о замужестве?
– Мне хочется, чтобы ты сделал мне предложение. Не нужно назначать день свадьбы. Просто я хочу знать, что когда-нибудь это произойдет.
– Например, через год?
– Лучше через два.
– Да?..
– Когда захочешь.
– Ты по-прежнему будешь жить у меня?
– Карл, мы с тобой сожительствуем. Твой отец нас одобряет?
– Он сам так живет вот уже двадцать пять лет. Говорит, в его случае все хорошо.
– Потому что я индианка, – объяснила Наркисса.
– У нас с ней совместное имущество, – пояснил Вирджил. – После моей смерти она будет самой богатой индианкой в нашем округе.
– А мне ты хоть что-нибудь оставишь? – поинтересовался Карл.
– Посмотрим, долго ли ты проживешь, – улыбнулся отец, – прежде чем я внесу тебя в список наследников. Но если девочка говорит правду и ты без ума от нее, я считаю, тебе нужно жениться. А если не женишься...
– Кто-то застрелит меня в спину?
– Видишь ли, я знаю, когда ты шутишь, потому что ты никогда не хвастаешься. Да, только в спину тебя и могут убить – и такое вполне возможно. Я вот что имею в виду: если не женишься, я вычеркну тебя из списка и передам наследство твоим наследнику или наследникам, смотря сколько рыжиков у тебя родится.
Лули заметила:
– Я не рассчитывала овдоветь.
– Да, – кивнула Наркисса, – ты рассчитываешь на его удачливость. Если он похож на своего папашу, он такой же везучий, и кривая его вывезет.
– Прекрасно, – сказала Лули, – но ведь мистер Уэбстер занимается не тем, чем Карл. В него не стреляют.
– Когда это в меня стреляли? – удивился Карл.
– Ты понимаешь, о чем я, – ответила Лули.
– Ты знаешь, Вирджил – счастливчик, – улыбнулась Наркисса. – Он позволяет людям находить в его владениях нефть, ведь так?
Они ехали по проселочной дороге, огибавшей Окмалджи с запада. Вениша хотела показать Билли Брэггу обходной путь на ореховую ферму. Там стоял старый одноэтажный дом с выбитыми стеклами и прохудившейся дранкой. Билли оглядел дом молча, не снимая темных очков. Вениша объяснила, что вчера вечером оставила машину на той стороне дороги и сломала каблук, пока шла по пекановой роще. Наконец, подошла к тому месту, где сейчас жил его папаша, – огромный дом с просторной верандой по всему фасаду. Сбоку находился гараж, а перед ним был припаркован "понтиак" Карла Уэбстера.
Вениша предложила укрыться за деревьями, футах в пятидесяти –
– А долго нам морозить задницы в роще? – уточнил Билли. – Откуда нам знать, может, он вообще не выйдет!
– Говорю тебе, только здесь ты и можешь сделать что задумал. Я тебе еще кое-что покажу; тебе не придется долго ждать.
Они поехали по проселочной дороге, ведущей к буровым вышкам, о которых Карл не упомянул, – он рассказывал только о пеканах. И вскоре оказались на дороге, разрезавшей владения Вирджила пополам. Тут Вениша остановилась. Она показала на зимнее пастбище, заросшее травой; вдали, за пекановыми деревьями, просматривалась большая поляна.
– Вон тот дом.
Даже разговаривая с Билли, она не смотрела на него. Всю дорогу от Талсы он сидел, повернув к ней обожженную половину лица и обрубок уха. Они поспорили; он считал, что за сто баксов заниматься такими делами – слишком много хлопот. Она ответила, глядя прямо перед собой на дорогу:
– Ты мстишь за родного брата! Неужели это ничего для тебя не значит?
Билли ей рассказал: когда брата убили, он действительно отправился искать Карла и мечтал застрелить его. Но наткнулся на него только через год.
– Помнишь бордель, о котором я тебе рассказывал? Но там вокруг нас всегда был народ, и все считали Карла славным малым. Тогда мы устроили перестрелку с куклуксклановцами.
Вениша предложила Билли стодолларовый банкнот, догадываясь, что придется еще и переспать с ним. Вчера в обшарпанном отеле в Талсе они вместе распили бутылочку, и она поняла: ей не отвертеться. В постели она зажмурилась и все время отворачивалась, как можно сильнее вытягивая шею, как будто постельный пыл Билли сводил ее с ума.
Не отводя глаз от дома, она сказала:
– Вчера ночью я вышла на поляну. Было почти так же темно; я сломала каблук и оцарапала ноги. А когда подошла поближе, то увидела, что на кухне стол накрыт к ужину.
– И они сидели за столом? – спросил Билли.
– Его подружка и какая-то индианка.
– Откуда ты узнала, что они будут там ужинать?
– Когда все было готово, они сели за стол.
– Винтовка была с тобой?
– В машине, но до сегодняшнего утра у меня не было патронов.
– Госпожи боже, ведь ты могла прямо тогда снять его!
– Мне нужен был человек, который умеет стрелять, – объяснила Вениша. – Человек, способный убить его из того же оружия, из которого он застрелил Пейтона. Неужели ты не понимаешь? Я бы все, что угодно, тебе отдала, если бы ты застрелил его в затылок с четырехсот ярдов.
– Была бы ты симпатичной, – вздохнул Билли, – мы могли бы жить вместе.
– Черт! – огорчилась Вениша. – Опять я в пролете! Но мы не всегда получаем что хотим, верно? Подойди к окну и пристрели его, пока он ест. Ну же, иди! Я обо всем позабочусь.