Небесная оболочка
Шрифт:
Став вице-цензором, и продолжал своё служенье,
Когда пал минский двор и цинский двор вдруг воцарился.
Он жил до девяноста лет; раз в храме оказался,
Где сделал предсказанье бог, и богу помолился,
Сказав, что удивлён, что до сих пор в живых остался,
Спросив, за что он милость заслужил, и поклонился.
В ответ ему сказал бог: «Я людей всех измеряю
По их моральным качествам и доброте, творимой,
За благо их, я тоже им блага все отпускаю,
Считаю воздаянье мерой я, необходимой.
Не умер ты в династию Мин, но она ведь пала,
Ко мне же лично не имеет это отношенья.
С династией Цин и эпоха новая настала,
И минского двора произошло уничтоженье.
(Он посчитал по пальцам, в уме цифры все слагая,)
Чунчжэнь царём последним был династии погибшей,
Тогда ему и было шестьдесят, ты – одногодок с ним же,
Но пал в бою он, от маньчжуров царство защищая».
5. Наложница генерала Вана
(О чём не говорил Конфуций)
Му Чун-ши из Сучжоу был главою Цзи в Хэнани,
Когда не мог он чина офицерского добиться,
Учителем в семье Жэн подрабатывал в столице,
Жил в переулке Баньцзе от семьи на расстоянье.
Раз ночью в комнате он спал при свете лампы медной,
Увидел в темноте как бы чудовище мелькнуло,
Схватило ящик с книгами, затем перевернуло,
Му меч взял и за ним сразу погнался, сам весь бледный.
Чудовище исчезло. Но затем ночью другою,
Пошёл он в туалет на двор, то в полнолунье было,
Вдруг видит девушку красивую перед собою,
Она ему дорогу к туалету преградила,
И дерзко медленно к нему шажками приближалась,
От неожиданности Му, такой, остановился,
Подумал, что служанкой в доме том она являлась,
Сошёл с тропинки быстро, за кустами притаился.
Но девушка, остановившись, на него дуть стала,
И сразу от неё холодным ветром потянуло,
Му черепицей в неё бросил, и её не стало,
Она исчезла вдруг, как будто её с места сдуло.
Вернулся в комнату Му и внезапно поразился,
Та девешка в его постеле голой возлежала,
Му меч схватил, она же красотой своей блистала,
И уходить не собиралась, Му тут разозлился.
И не неё кричать стал криком грозным и ругаться,
Но дева, крики слушая его, лишь улыбалась,
И в позе соблазнительной своей всё оставалась,
Никак не мог прогнать её Му, с ней расстаться.
Тогда позвал он квартирантов, чтоб те посмотрели
На эту деву, но, придя, те только удивлялись.
И говорили, что нет никого в его постели,
И что, зазря он потревожил ночью их, ругались.
Но вдруг Му стало дурно, и на пол он повалился,
Кататься стал, от боли сильной корчиться, стеная,
Жильцы притихли, за страданиями наблюдая,
Но он заговорил, и его голос изменился:
– «Наложницей была я генерала Вана ранее
В эпоху Мин династии и властью обладала,
Но время долгое уже я жертв не получала,
Забыли все о моей власти и о мужа сане.
Ребёнка я послал, чтоб принёс мне угощенье,
Но вы мечом поранили его той ночью, прошлой,
Тогда пришла я лично, принести чтоб извиненья,
Меня ж вы оскорбили криками и бранью, пошлой,
Пришла взять вашу жизнь». Жильцы стали просить прощенья.
Чтоб Му оставила в живых, она ж произносила:
– «Но если сделаете из одежды подношенье,
Подарите коляску с лошадьми, то я б простила».
Всё сделали жильцы поспешно, как она сказала,
Очнулся Му, но через час вновь потерял сознанье,
Стал говорить: «Когда одежду вашу примеряла,
То испытала, одеваясь, разочарованье.
Я чувствую себя обманутой вашей проделкой,
И от покроя в ужас прихожу, такого:
И рукава и ворот его сшиты без отделки,
Скорей спешите отыскать искусного портного»!
При этом на секунду она в платье к ним явилась,
Сказав: «Но разве женщине его носить возможно» ?!
И, повернувшись, показав им всё, в миг тот же скрылась,
Все поняли, что в платье том красивой быть ей сложно.
Ей платье переделали, послали с извиненьем
По адресу в тот город, что она им сообщила.
В себя пришёл Му, началось его выздоровленье,
Он излечился, и беспамятство не приходило.
Спустя три года Му экзамены все сдал успешно,
Чин получив, в Хэнань был послан в город Цзи, тот самый,
В который отослали платье призрачной той дамы,
Туда главой он был назначен предписаньем спешно.
Когда он близ Кайфэна проезжал, остановился
В гостинице одной, что на пути его попалась,
Была там комната, которая не открывалась,
На все замки закрытая, Му очень удивился,
И очень скоро у него возникло подозренье:
Что же могли скрывать такое там за дверью, синей?
Туда в окно он заглянул тихонько с нетерпеньем,
Увидел, гроб стоит в той комнате посередине.
На нём густая пыль, его давно не открывали,
Роскошный гроб, как будто сделали для богдыхана,
А рядом на табличке там иероглифы стояли: