Небесное око
Шрифт:
– Здесь так мирно, – промямлила она. – Только ветер шумит в верхушках сосен.
Высоко над лесом послышался слабый рокот самолета – это совершал рейд патруль береговой охраны…
– Что такое?.. – Брови миссис Притчет сошлись у переносицы. – Непрошеное вторжение…
Самолет, как и вообще все самолеты в этом мире, выбыл из игры.
– Понятно, – с наигранным безразличием сказал Гамильтон. – Что следующее на очереди?
– Сырость! – Миссис Притчет скроила брезгливую гримаску.
– Не
– Сырость! – Она заерзала на подушке. – Я чувствую сырость от земли. Это неприятно.
– А вы можете упразднить даже понятие? – спросила мисс Рейсс.
– Могу, дорогая!
Земля вдруг стала на ощупь теплой и сухой, как поджаренный тост.
– И ветер немного прохладен, вы не находите?
Ветер стал согревающе ласковым, будто тепло от камина.
– Ну, как вам теперь?
Джека захлестнуло чувство отчаянной бесшабашности. В конце концов, терять уже нечего: все равно безумие уничтожит самое себя. Надо ускорить развязку.
– Вам не кажется, что цвет у океана отвратительный? – спросил он. – Глядеть противно!
Свинцово-синяя ширь океана окрасилась зеленью пастельных оттенков.
– Так гораздо лучше, – высказалась Марша. Она сидела рядом с Джеком, судорожно стиснув ладонь мужа. – О, дорогой… – беспомощно пробормотала она.
Гамильтон привлек жену к себе и указал вдаль:
– Посмотрите, как вон та чайка шныряет!
– Она охотится за рыбой, – прокомментировала мисс Рейсс.
– Подлая птица, – заключил Гамильтон. – Убивает беспомощных рыб.
Чайка растворилась в воздухе.
– Но рыбы сами виноваты, – строила логическую цепочку мисс Рейсс. – Они уничтожают другие формы жизни – маленьких рачков, планктон и водоросли.
– Злобные, алчные рыбы! – подхватил Гамильтон.
По дрогнувшей глади океана пробежала рябь. Рыба как вид жизни списана за ненадобностью. Кстати, со скатерти-самобранки пропало блюдо копченой селедки.
– Ой!.. – воскликнула Марша. – Это был импорт из Норвегии.
– Должно быть, обошлось недешево, – проворчал Макфиф. – Импорт всегда сжирает изрядные суммы.
– Кому нужны деньги?! – удивленно, будто открыв великую истину, оглядел собравшихся Джек. Достав из кармана горсть мелочи, он швырнул ее вниз по склону. Яркие кружочки металла сверкнули на солнце. – Деньги – грязь и тлен.
Блестеть монеткам пришлось недолго. В кармане у Гамильтона странно хрюкнул бумажник: улетучились банкноты.
– Очаровательно! – хихикнула миссис Притчет. – Как мило, что все вы мне помогаете! Иногда мне идей не хватает.
Вдали на склоне корова щипала траву. В тот момент, когда взоры обедающей компании обратились на нее, корова поднатужилась и произвела нечто не к столу сказанное…
– Упразднить коров! – закричала мисс Рейсс, но
Но одновременно у Джека исчез ремень. Туфли Марши. И сумочка мисс Рейсс. Все, что сделано из кожи. А со скатерти пропали йогурт и сливочный сыр.
Мисс Рейсс протянула руку и дернула за пучок сухого бурьяна.
– Какие неприятные растения! – пожаловалась она. – Я укололась…
Упомянутые растения ушли в забвение. Также сдуло почти всю траву на пастбище, где прежде паслись коровы. Теперь вокруг расстилалась лишь голая земля да камень.
Прыжками носясь по кругу, как клоун по манежу, Дэвид вопил:
– Мне попался ядовитый дуб! Отравленный дуб!
– Деревья вообще ядовиты, – сделал открытие Гамильтон. – И репейники, лопухи… сорняки всякие…
От этих слов рощу справа сильно тряхнуло. Лес вокруг тоже затрепетал, будто по нему прошлась гигантская невидимая расческа. После такой «стрижки и укладки» проплешин в растительном мире явно прибавилось.
Марша хмуро пыталась спрятать подальше остатки своей обувки – лохмотья дратвы и металлические заклепки.
– Просто безумие какое-то! – прошептала она Джеку.
– Упразднить обувь! – предложил Гамильтон.
– Неплохая мысль, – согласилась миссис Притчет. Глаза ее горели сумасшедшим огнем. – Обувь жмет ноги!
Остатки туфель исчезли у Марши из рук. Кстати, вместе с обувью остальных присутствующих. Макфиф нервно заерзал своими большими лапами в желто-красных носках. Не найдя, куда пристроить ноги, он смущенно подтянул их под себя.
Тут на горизонте появился дымок океанского сухогруза.
– Алчные торгаши стригут купоны, – констатировал Гамильтон. – Сотрем его с карты морских путей!
Темный дым на горизонте пропал. Торговое судоходство стало достоянием истории.
– Теперь намного чище! – одобрила мисс Рейсс.
По шоссе приближалась машина. Из открытого окна долетели веселые звуки джаза.
– Упраздните радио, – посоветовал Джек.
Шум прекратился.
– Заодно бы и телевизоры, и кино…
Видимых перемен не произошло, но кино и телевидение наверняка отпраздновали покойника.
– А как же остальная дешевка? Аккордеоны, гармони, банджо, маракасы!..
Наверное, сейчас многие музыканты в мире получили хороший подарочек.
– Рекламу! – закричала мисс Рейсс при виде длинной тяжелой автоцистерны, размалеванной по бокам яркими буквами.
Слова на бортах цистерны увяли.
– Грузовые машины – туда же!
Тягач с цистерной прямиком въехали в небытие, выплюнув ошалевшего водителя в кювет, как косточку от компота.
– Ему больно, – жалобно проговорила Марша.