Небесный огонь
Шрифт:
— Ну, может когда-нибудь именно так я и сделаю, — пробурчал он.
— Нам будет совсем не трудно переплыть это, — вмешалась Каллик, пытаясь успокоить Токло. — Мы с мамой и Таккиком всё время это делали. Посмотри, какое короткое расстояние между ледяными берегами. Ты и заметить не успеешь, как окажешься на другой стороне.
Луса недоверчиво покосилась на воду. Она придвинулась к ней поближе и окунула в неё переднюю лапу, но тут же одёрнула её обратно и начала трясти.
— О,БРРРРР! — пискнула она.
— Плыви быстрее, и это согреет тебя, —
— Ясно, понятно, — сказал Токло, гордыми шагами спускаясь к воде. — В конце концов, здесь достаточно места, чтобы всплыть за воздухом, если что.
Он уже собирался бросится в раскол, когда Каллик вдруг заметила, что под водой что-то движется. Это тюлень? Она прочесала водную гладь глазами. Её сердце пустилось вскачь. Всё повторялось, как тогда — гладкие, чёрно-белые, со спинными плавниками…
— ТОКЛО! — воскликнула она. — Назад! Не прыгай! Держись подальше от воды!
— Ха? — хмыкнул он, застыв на краю. — Но ты сказала…
— Касатка! — сорвалась Каллик на крик. — Отойди оттуда!
Токло заметил чёрный плавник, скользящий по воде в его сторону, и забрался повыше, туда, где стояли его друзья. Сердце Каллик замерло в груди, будто она снова и снова видела перед собой смерть матери. Испугавшись, медведи тесно прижались друг к другу, слыша всплески и странные писки кита-убийцы, который плавал всего на расстоянии одного медведя от них.
— Нам никогда не пересечь этот раскол, — прошептала Луса, дрожа от страха.
— Да, но мы это сделаем, — сказал Уджурак. — Нам придётся. Нам придётся проделать этот же путь, не касаясь воды, — он кивнул головой на противоположный край не разбитого льда.
Каллик подняла голову, осматривая полоску воды, где плавали касатки. Большинство отколовшихся кусочков льда были крупными и дрейфовали недалеко друг от друга.
— Наверное, мы можем перепрыгнуть с одной льдины на другую, — предположила она. — Тогда нам даже касаться воды не придётся.
— Мне нравится этот план, — сказал Токло. — Хватит с меня этой воды. И за то спасибо.
Они немного прошли вдоль края льда, пока не нашли льдину, которая была достаточно близко, чтобы на неё перепрыгнуть. Отколовшиеся кусочки льда были разбросаны по всему каналу, подобно тропке из гладких белых камней.
Каллик пошла первой, хотя одного взгляда на чёрные фигуры под водой было достаточно, чтобы заставить её лапы дрожать, а шерстинкам подняться дыбом. Но она должна была быть смелой ради остальных. Она присела на самом краю льда и прыгнула, закрыв глаза. Она тяжело приземлилась на ближайшую льдину, которая накренилась и просела под ней.
Каллик вцепилась в неё когтями и тихо сидела, прижавшись ко льду, пока он не перестал покачиваться, и она не смогла равномерно распределить свой вес для следующего прыжка. Когда она прыгнула, льдина отскочила от её лап назад, к самому краю, где другие с выпученными глазами ждали своей очереди. На этот раз она уже была готова к качке, когда приземлилась, и она тут же прижалась к льдине, еле дыша, пока льдина не зафиксировала своё положение в воде. Она была больше, чем предыдущая, достаточно крупная, чтобы уместить их всех. Каллик решила подождать остальных.
— Ладно! — крикнула она. — Присоединяйтесь!
Луса прыгнула следующей и заскользила по льду, приземлившись, но с лёгкостью преодолела маленькую полоску воды. Она выглядела суровой и решительной, собирая под себя задние лапы для следующего прыжка. Каллик осторожно скользнула назад, чтобы освободить для неё место и уравнять распределение веса на льдину, чтобы она не сбросила её в леденящую воду. Луса приземлилась с тихим стуком и искоркой триумфа в глазах.
Токло и Уджурак последовали за ними, их светло-бурая шерсть развевалась, когда они прыгали сквозь воздух. Уместить ещё и их на второй льдине оказалось сложнее, но ,в конце концов, льдина выдержала их вес — если, конечно, не считать того, что вода с той стороны, где стояла Каллик, начала пузыриться. Они безопасно преодолели половину канала.
"Ну, — подумала Каллик. — "Безопасно", если не считать окруживших нас тёмных плавников".
Она постаралась вытрясти эту мысль из своей головы. Когда Токло приземлился рядом с ними, их льдина по инерции подплыла ещё ближе к противоположному берегу, и другой обломок льда был совсем близко, чтобы без труда до него допрыгнуть.
По одному они снова перепрыгнули на следующую льдину. На этот раз Каллик шла последней, так что она следила за касатками, скользящими по воде к следующей льдине. Когда пришла её очередь, обломки льда отплыли друг от друга гораздо дальше, чем были изначально. Она разбежалась так сильно, как только могла, но, когда она оторвалась ото льда, она почувствовала, как льдина предательски выскользнула из-под её задних лап, и она поняла, что не сможет преодолеть всё расстояние.
Казалось, вода сама потянулась за ней, чтобы раньше времени утянуть её под лёд, и она с холодным всплеском, который выбил из её лёгких воздух, ударилась о водяную гладь. В ярости она замахала когтями перед фигурами, окружившими её. Одна из них метнулась вперёд и боднула её в бок, будто хотела протаранить, выбив из неё остатки кислорода. Другая выскочила из-под неё и врезалась в её плечо, которое тут же онемело от удара. Каллик слышала, как друзья выкрикивают её имя, но вода затуманила её глаза, и она не могла плыть прямо из-за слишком сильного удара в плечо.
Её сковал ужас, когда она поняла, что может погибнуть. Она будет убита касатками, как и её мать. Она оставит своих друзей одних, так же, как оставила их мать — некому будет о них позаботиться, некому будет провести их через этот странный мир. В том, что они умрут, тоже будет её вина.
Неожиданно она различила в воде тусклую тень — белую, в то время, как касатки были чёрными. Вода закружилась в яростном водовороте, так что она ничего толком не смогла разглядеть, но все касатки тут же кинулись на утёк от этой тени, кем бы она не была. Каллик прищурилась, качаясь на волнах.