Неблагодарный…
Шрифт:
— Не смей в таком тоне говорить со мной, лживый ловелас! Моя квартира не курорт для отдыха утомленных театральных деятелей!
Луиза нагнулась и резким движением скинула ноги Майка с дивана. И не сразу поняла, что произошло дальше. Не успела она и глазом моргнуть, как почувствовала, что падает. В следующее мгновение ее тело уже лежало поверх большого, мускулистого тела Майка. Сильные мужские руки обхватили ее.
— Ради Бога, Майк! — запаниковала Луиза. — Что, черт возьми, ты делаешь?
— Мне не очень нравится,
Его губы шевелились буквально в сантиметре от ее рта. И желанные губы… Луиза прерывисто дышала, изо всех сил пытаясь вырваться из стальных объятий Дэя.
— С чего это ты стал таким обидчивым? Не тебе учить меня деликатности! Тебе бы только пудрить мозги клиентам женского пола.
— Ага, но ты ведешь речь о работе, а то, чем мы сейчас занимаемся, скорее подпадает под понятие игры!
— Не для меня! — задыхаясь, выдохнула Луиза, стараясь превозмочь дрожь своего тела, что становилось все затруднительней, так как она чувствовала под собой твердую плоть Майка.
Он приподнял голову и заглянул в ее раскрасневшееся лицо.
— Ложь! — Дэй торжествующе рассмеялся и снова откинулся на подушки.
— Пусть будет по-твоему… Но ты уже сказал то, что хотел, а теперь отпусти меня, пожалуйста! — взмолилась Луиза.
— Нет, нет, разговор не окончен. И, сознаюсь, мне нравится то, что я делаю. — Прошептал он ей на ухо. — Есть предложение: мне кажется, что мы оба только выиграем, если поменяемся местами.
— Нет! — вскрикнула Луиза, перепуганная не столько его домогательствами, сколько своей уступчивостью.
Но Майк Дэй — человек слова: секундой позже она уже лежала на спине, зажатая между спинкой дивана и сильным мужским телом.
— Да отстанешь ты наконец со своими глупостями? — Луиза со злостью изо всех сил потянула на себя подол платья. — Отпусти меня!
— Не сейчас… — послышался приглушенный хрипловатый ответ. Разгоряченный страстью мужчина при этом лишь теснее прижался к трепещущему женскому телу. Он протянул руку и нежно поправил темно-золотистый локон, упавший на лицо.
— Ты слышишь, что тебе говорят? Немедленно отпусти меня! — с ненавистью выговорила Луиза, стараясь не замечать, как кровь начинает пульсировать в висках при каждом его прикосновении.
Игнорируя все протесты, Майк запустил пальцы в ее влажные волосы.
— Эти недели я жил как в аду. И все потому, что тебя не было рядом, — тихо сказал он, — я и не подозревал, как ты мне нужна…
Луиза замерла, все ее существо кричало: берегись! Не верь этому бархатному убаюкивающему голосу, этим глазам, излучающим блеск обманной страсти. Вслух же сказала, пытаясь придать голосу рассудительную сдержанность и решив во что бы то ни стало противостоять натиску Майка Дэя:
— Это твои трудности!
— Так ты не скучала обо мне? Ни одной минуты?
— Ты что, смеешься? С чего бы?
— О ля-ля! — Майк насмешливо усмехнулся. — Разве в детстве не учили тебя, что врать нехорошо?
Необходимо как-то положить конец этой оскорбительной ситуации, и чем раньше, тем лучше. Но что тут можно предпринять? Где взять силы для сопротивления? Дэй уже сделал ее своей узницей, крепко прижав к себе и запустив пальцы в густую шевелюру свежевымытых волос.
— Я не обманываю! — не совсем искренне возмутилась Луиза, недовольная тем, что против воли ее плоть реагирует на жар, исходящий от разгоряченного борьбой мужского тела. — Уж поверь, день без тебя равнозначен месяцу отдыха!
— Ну что за дрянь! — Майк, казалось, и сердился и забавлялся одновременно — видимо, несломленное сопротивление Луизы доставляло ему странное удовольствие. — Зачем обманывать себя? Уж признайся — ты же без ума от меня!
— Ты так уверен в себе?
— Нет, в тебе! — прошептал Майк, почти касаясь губами ее пылающей щеки.
Луиза почувствовала, как горячие волны чувственного возбуждения прокатились по ее телу, вызвав легкую дрожь.
— Нет… пожалуйста! — беспомощно простонала она, когда губы Дэя настойчиво искали ее рот. Через мгновение она уже уступила и отдалась головокружительной сладости его поцелуя.
Одной рукой Дэй по-прежнему крепко обнимал Луизу за талию, другая скользнула в вырез платья, найдя там теплый холмик упругой груди; палец медленно скользнул по набухшему соску, посылая волны удовольствия по всему ее дрожащему телу.
— Любимая!.. — Она едва расслышала его тихий вздох, когда его губы наконец оторвались от ее губ и тут же скользнули к шее, туда, где в небольшом углублении билась голубая жилка. Майк шептал ласковые слова, в то время как его руки блуждали по ее обнаженной коже.
Луизу так захватил порыв страсти, что она не сразу услышала, как в передней зазвонил звонок.
— Не обращай внимания! — пробормотал Майк, когда она попыталась высвободиться из его рук.
Но чувственный туман и радость обладания, только что переполнявшие Луизу, рассеялись без следа. Она вскочила с дивана, ловко увернувшись от руки искусителя.
Звонок замолчал. Кто бы там ни приходил, он сделал свое дело. В конце концов, может быть, даже хорошо, что квартира, вскоре будет продана, подумала расстроенная вконец женщина. Скорее бы убраться отсюда подальше, туда, где этот опасный человек не сможет найти ее. Самое лучшее — эмигрировать куда-нибудь. Полно на свете стран, живущих бурной театрально-киношной жизнью.
Но не попытка ли здесь самообмана? Даже тысячи миль не поставят под сомнение очевидного факта — ее безумную любовь к этому человеку. Господи! В чем же тогда ее спасение?