Небо на двоих
Шрифт:
Олег и я стояли, словно пригвожденные к земле, и беспомощно взирали на то место, где исчез Сергей. Собственно, местом назвать его было невозможно, потому что это понятие предполагает нечто определенное, неподвижное. Здесь же ничего неподвижного уже не существовало, и «место», где Сергея перемололо камнями, оказалось метрах в ста от нас и быстро уносилось вниз.
По-видимому, мы стояли так не больше двух-трех секунд, но они показались мне вечностью. Я первой пришла в себя.
– Бежим! – закричала я что было мочи и бросилась вниз, туда, где виднелось красное пятнышко – наша машина. Это
Но цепная реакция в слое глины под нашими ногами происходила быстрее, и земля, казавшаяся твердой, уже колебалась, скользила, раскачивалась, словно палуба лайнера в сильный шторм.
Мы бежали через рощу молодых деревьев, которые дрожали, клонились и падали в разные стороны. Одно рухнуло прямо передо мной, выворотив пласт земли с обнаженными корнями. Я перепрыгнула через него и продолжала бежать, но тут сзади донесся звук – наполовину крик, наполовину стон. Я обернулась и увидела, что Олег лежит на земле, придавленный стволом другого упавшего дерева.
Я подбежала к парню и поняла, что он почти потерял сознание от боли и страха. С огромным трудом, но мне удалось столкнуть с него дерево, к счастью, оказавшееся не слишком толстым. Я чувствовала тошнотворную слабость, невероятный грохот почти парализовал меня. Казалось, будто я нахожусь внутри гигантского барабана, по которому что есть мочи лупит тот самый великан, что недавно чавкал ногами по глине.
Но я все-таки вытащила Олега из ловушки, и как раз вовремя. Громадный валун, подпрыгивая, как мячик, прокатился, вдавив ствол в грязь, аккурат в том самом месте, где только что лежал Олег. Я чуть не надорвалась, перетаскивая крепкого парня в относительно безопасное место. Глаза его были открыты, но неподвижны, он явно ничего не соображал. Я врезала ему по физиономии, и прораб пришел в себя.
– Беги! – прокричала я. – Беги, черт побери!
И мы побежали снова, только теперь Олег тяжело опирался на мое плечо. Правда, на бег наше продвижение по склону походило слабо. Перемещаться прямо было почти невозможно, как при переходе реки с сильным течением. Ноги вязли в грязи, мы с трудом вырывали их из топкого месива, беспомощно скользили и спотыкались. Но молча стремились вперед: дальше, дальше…
Из-под ног внезапно вылетел фонтан грязи метра три высотой и окатил нас по самые уши. Мы даже не отшатнулись. Просто не было сил шарахаться из стороны в сторону. И все же нам удалось выбраться из опасной зоны. По мере того, как мы приближались к краю оползня, колебания земли уменьшались. Наконец у меня появилась возможность сбросить Олега на твердую почву и судорожно перевести дыхание. Неподалеку я заметила скорчившегося на земле Тимоху. Он греб руками, словно пловец. Скрюченные пальцы царапали камни. И голосил он, и визжал пронзительно, словно раненая собака.
Со времени падения первого дерева до того момента, когда мы очутились в безопасности, прошло, вероятно, не больше минуты. Одной долгой минуты, которая потребовалась нам, чтобы пробежать каких-то сто метров. Это, конечно, трудно назвать рекордом, но сомневаюсь, чтобы какой-нибудь чемпион мира смог бы пробежать лучше нас в подобной ситуации.
Я хотела подойти к Тимохе. Тот хоть и виновник
Вся земля вокруг скалистого утеса, на который мы каким-то чудом выбрались, двигалась вниз все быстрее и быстрее. Из селевого потока вылетали, как спички, целые деревья, громадные валуны бились друг о друга с оглушительным грохотом. И вот язык потока достиг вагончиков. Таких крошечных сверху, словно игрушечных. Доски взлетели вверх и веером опали на оползень. Тот проглотил их мгновенно. Но красное пятно машины оставалось неподвижным.
– Что ж ты не едешь? Николай! Уезжай! – заорала я, как оглашенная, не слыша своего голоса.
В этот миг оползень накрыл машину.
– Господи… – выдохнула я и, схватившись за голову, села на камень, потому что ноги уже не держали. – Сволочь ты, Оля! Бросила беспомощного мужика …
Некоторое время я сидела, вглядываясь в страшное месиво. Но напрасно – машина исчезла. И тогда я заплакала. И рыдала некоторое время, размазывая слезы и грязь кулаками по лицу.
Не прошло и четверти часа после взрыва пней, а оползень приобрел громадные очертания, километра два в длину и этак полтора в ширину – от одного склона до другого. Повсюду стояли озера мутной воды. Глина отдала всю жидкость, и опасность нового оползня на какое-то время отступила. До следующего дождя.
Я посмотрела вниз, на то место, где виднелись недавно озеро и роща, в которой работали лесорубы, и увидела там лишь вспученное, перемолотое страшной силой, изуродованное пространство. Природа отомстила варварам. Но при чем тут безвинные жители Члоу?
Оползень уничтожил все на своем пути, но, к счастью, всего лишь перемахнул через дорогу и не пошел вниз на Члоу. Позже выяснится, что удар принял тот самый провал, в который мы с Николаем чуть не свалились. Но грязь запрудила реку на дне ущелья. И над Члоу нависла новая угроза – наводнения.
Я представила картину бедствия, и мне стало плохо. Быстро встряхнула головой, возвращая разум на место. Во что бы то ни стало нужно добраться до Члоу. Надо немедленно эвакуировать людей из опасной зоны!
Олег, пошатываясь, поднялся сердито забурчал:
– Как же, черт возьми… – С удивлением посмотрел на меня и повторил более спокойно: – Как же, черт возьми, нам удалось спастись от всего этого? – Он махнул рукой в сторону оползня.
– Помогли удача и крепкие ноги, – ответила я.
Тимоха все еще продолжал цепляться за землю и кричать. Олег повернулся к нему, рявкнув:
– А ну, заткнись! Живой? Так радуйся! Серега вон…
Олег закашлялся и отвернулся. Тимоха продолжал голосить, правда, как-то устало, словно по заданию. Я направилась к нему. Но Олег опередил меня и пнул парня в бок. И тот мгновенно, будто отключили рубильник, замолчал.
– Пошли! – Прораб подхватил его под мышки.
Тимоха обвис, как тряпичная кукла. Олег встряхнул его.
– Смотри, оставлю тебя здесь! Сдохнешь, как собака!