Небо на память
Шрифт:
— Юлька, привет! — раздаётся в динамике родной голос, а я молчу. Но не от того, что обижена или жду дальнейших слов. Просто горло перехватило, а слёзы прорвались наружу. Я ведь так ждала его звонка! Боялась, что может произойти что-то непредвиденное. — Юля, я буду у тебя через час. Ты где?
– Привет. Я дома, конечно же. Приезжай, — ответить удалось с трудом. И я сама себя не узнавала. То напряжение, что давило на меня несколько дней подряд, вдруг стало улетучиваться. Ослабли стягивающие грудь и голову путы. Он приедет… Скоро!
Бросила на себя взгляд в зеркало и ужаснулась. Розовощёкая, со следами слёз на щеках, в махровом халатике и в тапках с меховыми помпонами, с пёстрым полотенцем на голове… Сама себе я напоминала то ли свинку, то ли курицу. Прелесть, а не мечта мужчины!
Захотелось понравиться шеатару, очень. И я стала носиться по комнате, спешно пытаясь придумать, что надеть. Платье — не то, брючный костюм — тоже ни к чему…А ещё надо волосы посушить… Шорты и футболка попались мне на глаза, и я решительно протянула к ним руку. Всё! Нечего дёргаться. Какая есть, такая есть. И ничего уже не изменишь.
К моменту приезда оборотня все были в курсе, что Холгер на Земле и следует к нам. Только папа с женой, Анечкой и Павликом уехали до завтра к матери Венеры. А мои малыши просто спали, даже не подозревая, что их отец вот-вот снова появится на горизонте. Я предупредила охрану, чтобы Хола пропустили. Один он будет или нет, мне это не известно. От осознания, что на улице начало темнеть, а в доме только я и дети, сердце в предвкушении застучало сильнее. Мой оборотень возвращается, что может быть лучше?!
Не зная, чем себя занять, я взглянула на спящих малышей и спустилась на первый этаж. Да так и застыла, не зная, то ли выйти на улицу, то ли подождать в доме. Хотя нет, лучше здесь. По крайней мере, не одолеют комары. К тому же мне нет смысла как Тузику гулять под дверями в ожидании хозяина и вздрагивать в нетерпении каждый раз, когда мимо ворот проедет чья-то машина.
Я, конечно, себя подбадривала и призывала к спокойствию. Но увидев шеатара, шагающего по дорожке к дому, замерла. Его походка уверенного в себе мужчины граничила с той грацией, что присуща крупным кошкам. И эти движения, обманчиво кажущиеся ленивыми. На самом деле оборотень в любой момент может напасть, и поверженный враг даже не успеет понять, что он проиграл.
Не выдержала, направилась навстречу. Вышла на веранду, да так и застыла, глядя, как этот внушительного размера снежный барс поднимается по ступеням.
— Разбудил тебя? — поинтересовался Богарт. А сам в этот момент смотрел на меня оценивающим взглядом. И, похоже, мой внешний вид ему понравился. Да, не вечерний наряд, но довольно удобный и мне нравится. Впрочем, когда я одевалась, то всё равно думала о Холгере.
— Нет, я… я не спала. — Признаваться, что мылась в этот момент, было как-то неловко. Да и охрана нас наверняка слышит. — Пошли в дом, а то тут немного прохладно.
Я только успела повернуться спиной и сделать шаг по направлению к двери, как руки оборотня коснулись моих плеч, а его губы прошептали на ушко:
— Юль, я зайду, обязательно, чтобы поговорить с генералом…
— Папа вместе с женой уехал, — прервала я Холгера, чувствуя, что сейчас не выдержу и просто прикоснусь щекой к его руке, словно кошка, выпрашивающая ласку. Но из желаемого всего лишь накрыла пальцы оборотня своими пальчиками. — Пойдём.
Мужские руки соскользнули с моих плеч, от чего сразу же почувствовала холод. Надо же, как быстро привыкла к хорошему. Вошла в дом, тут же услышав, как за нами прикрылась дверь.
И обернулась, с восхищением замечая, как разгорается синева в любимых глазах.
— Юль, — он снова коснулся моих плеч, заставляя поднять голову и смотреть в эти нереально-притягательные глаза цвета неба. — Я тебя люблю. Очень. А ты? Что ты чувствуешь ко мне?
Он смотрел, ждал ответа, а я понимала, что в этот момент мой шеатар хоть внешне и выглядел спокойным, но очень напряжён. Там, в глубине его глаз, затаилась тоска. А ещё я поняла, что он ждёт от меня отказа, обидных слов. И будь на моём месте кто-то другой, то кто знает, каким бы был этот ответ.
Но ведь я тоже люблю своего оборотня. Очень. И молчать, порождая беззвучную горечь в душе снежного барса, не хочу.
— Знаешь, моё сердце уже давно откликнулось на твой зов. Поэтому забыть тебя просто не могу. — Произнесла я. И тут же решила внести окончательную ясность, чтобы не ходить кругами вокруг да около. — Да, Холгер Богарт, я люблю тебя.
— Юлька! — выдохнул шеатар. И я тут же оказалась в плену его рук, которые меня с вдохновением гладили, прижимали к крепкому натренированному телу.
Я улыбнулась, не скрывая собственной радости. Кажется, даже пролилась слезинка. Но это исключительно от счастья, потому что реветь мне совершенно не хотелось.
— Девочка моя, — шепнул оборотень, целуя мои глаза, нос, щёки.
— Твоя! — только и успела подтвердить я. И тут же его губы прикоснулись к моим губам. Холгер целовал меня жадно, словно пустынный путник, дорвавшейся до глотка свежей воды. Я с трудом отстранилась, ощутив, как кружится голова, а дыхание сбилось.
— Ты голодный? Я про еду, — добавила с лёгким смешком. Уж слишком плотоядно смотрел оборотень. Будто готов был проглотить меня целиком.
— Я? Нет, спасибо. — Холгер пришёл в себя, но отпускать не спешил. И я буду не я, если его действие мне не понравилось! — А где наши котята?
Затем он посмотрел в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Словно знал где они, а скорее всего, чувствовал детский запах, которого в доме очень много.
– Там?
— Да. — Я взяла шеатара за руку и, не скрывая своей улыбки, повела его за собой. — Пошли, покажу нашу комнату.
Неяркий свет ночника мягко окутывал спальню, позволяя увидеть дочку и сына. Холгер направился к ним, ступая беззвучно, я двинулась следом. Он склонился над одной кроваткой, потом над другой, ели удерживаясь от желания взять малышей на руки. Я положила руку на его плечо, не желая стоять в стороне. Мне как воздух нужны были эти прикосновения. Словно невидимая сила тянула меня к шеатару, заставляя навёрстывать упущенное время.