Небо на память
Шрифт:
Нет, мне срочно нужно в туалетную комнату!
— Я сейчас приду! — тихо произнесла, обращаясь к Роману.
— Хорошо, — отозвался мой спутник.
А я, не глядя на шеатаров, направилась туда, куда хотелось не идти, а просто бежать. И едва достигла заветной цели, подошла к зеркалу и замерла. Ну конечно, белее полотна. Или это только кажется? Так, а что с моей улыбкой? Стоит порепетировать. Я попыталась усмехнуться, но в результате получились какая-то жуткая гримаса. Так не пойдёт. Просто улыбка выглядела тоже не особо. Напоминала осклабившегося волка. И даже мои вполне
Слегка похлопав себя по щекам, вызвала прилив крови, чтобы вызвать румянец. После неожиданно вспомнила, как сегодня утром обернувшаяся Есеня старательно вылизывала свою лапку. Это всё выглядело необычайно мило. И я улыбнулась собственным воспоминаниям. Всё! Решено! Так и буду делать. Улыбаться через силу не получится, да и не вижу смысла. Сидеть с постным лицом тоже не дело. Закатывать скандал, совершенно не мой вариант. Да и что я скажу: «Холгер, котик мой пушистый, у нас с тобой двое котят. Что мне делать дальше? Ждать, пока ты нагуляешься?» Нет уж! Как прилетел, так пусть и улетает. А я… Сердце защемило от боли, от осознания, что это наша последняя встреча. Но… Но разве мы ему нужны? Кажется у кого-то пятнистая хвостатая невеста с когтями и клыками во рту!
Рассердившись на собственные выводы, я вышла с гордо поднятой головой. Решила, что уж если мне потребуется улыбнуться, хоть тому же Ромке, то буду вспоминать что-то приятное. Например, собственных детей!
До сего момента нравилось, когда при моём появлении мужчины поворачивали головы. Но не сейчас. Трое сразу отреагировали и все по-разному: Ромка подмигнул, Май посмотрел с интересом, а Холгер сделал вид, что ему приятно видеть спутницу своего знакомого. Но мне казалось, что за всем этим кроется нечто большее. Или может быть, он не ожидал увидеть меня в компании другого мужчины? Напрасно. Не на нём одном сошёлся клином белый свет. Хотя мой как раз-таки сошёлся. Но я исправлю это. Из чистого упрямства.
— Юль, представляешь, Холгер и Май сегодня выступали в Лётной Академии, — произнёс Роман. Так вот зачем он меня туда звал!
— Даже так. — Я посмотрела на шеатаров, задержав взгляд на Мае. Так проще и удобнее. И можно было бы уставиться в окно. Но я не буду загонять себя в угол и делать вид, что компания мне неприятна. И если бы не это глупое желание, чтобы кое-кто ещё раз коснулся меня, хотя бы пальчиков. Похоже, чьей-то выдержки всё же не хватает. Совершенно неправильные и несвоевременные мысли. — Понравилось у нас? Сильно отличается от вашей Академии?
— Я не летаю. Работа с бумагами любой сложности. — Помощник Богарта сверкнул белозубой улыбкой. — Наследник, вот он ас.
Ах, он бумажки перекладывает. Крючкотворец? Что же, учту! Тогда про малышей снежному барсу подавно знать незачем. Вдруг у них в правилах отбирать детей своей крови? Что тогда? Но Май ещё и стрелки переводить мастер. И, похоже, что кое-кто в курсе наших отношений на стажировке. Хотя вряд ли ирбис мог предположить, что встретит сегодня меня. Или же Краснов рассказал? Как всё запутано! Не люблю подобные сюрпризы.
Я неспешно ела, отдавая дань мастерству местного повара. Заодно делала вид, что мне интересен разговор присутствующих здесь мужчин. Но на самом деле даже Ромка уже не был способен уловить полёт моих мыслей. Они обсуждали незнакомых мне людей, давали им характеристики. Плюс ко всему Краснов заинтересовался устройством звездолёта шеатаров. Опять пошло обсуждение. Здесь я уже точно была в теме. И проклятая ностальгия по космосу коснулась меня. И ведь вот она, причина моей «неулётной» жизни рядом. Сидит напротив, не сводит глаз. Интересно, Рома это заметил. Или нет? Или же у него есть какие-то соображения, потому-то помалкивает. Хотя всё благопристойно, придраться не к чему.
— Скажите, Юлия, — мягкий, чарующий голос вызвал у меня усиленное биение сердца. Смотри-ка, какая интересная реакция! А впрочем, злость вкупе с сердечными страданиями тут тоже прилагаются в комплекте. — Вы ведь тоже учились в Лётной Академии. Летаете? Если не секрет, на каком корабле?
Любопытному на днях прищемили нос в дверях!
— У сейчас меня вынужденная долгосрочная посадка, наследник, — вежливо ответила я, ткнув вилкой в листик нежного салата. Вот так! Именно! — Но скоро всё изменится.
— Скоро? Ты так уверена? — подал недоверчивый голос Краснов. — Юль, может, не стоит?
И я посмотрела на него тем самым взглядом, который должен был вразумить излишне разговорчивого мужчину. Ну же, Ромка, ты же никогда не был дураком! Не дело девушке говорить о детях при посторонних людях. Тем более, что один из них ничего не подозревающий отец.
— Вполне уверена! — Я снова улыбнулась. — Но не надо обо мне. Давайте о чём-нибудь интересном! — Бросила взгляд на снежных барсов. — Например, как долго вы планируете остаться на Земле?
Я не гоню, а просто интересуюсь! И не нужно на меня смотреть с укоризной! Тем временем Богарт хитро прищурился, явно обдумывая, что мне ответить. Но молчал он недолго.
— Мы пока не определились, — обрадовал меня Холгер, — правда, Май?
— Время есть, — поддакнул шеатар. — Хотим посмотреть Землю. Уже заказали несколько экскурсий.
У меня на языке вертелся вопрос о посещении нашего столичного зоопарка для встречи с сородичами. Но озвучивать его я разумно не стала. Всё-таки это могло быть воспринято как унижение ирбисов. А это уже перебор. Хотя честное слово, так хотелось чем-нибудь запустить в эту наглую кошачью морду!
Мы общались в весьма непривычном для меня формате. И всё же это чем-то отдалённо напоминало наши первые дни знакомства на корабле. С небольшой разницей. Между нами тогда не было связи. А ещё у меня так же не было детей от одного очень самоуверенного оборотня. И как бы я сейчас не распалялась, но одно понимала точно. Сердце всё ещё любит шеатара, а потому кровит. Ещё месяц назад я попыталась забыться в руках Ромки, но видно, не судьба. Оборотень незримой тенью вечно будет стоять у меня за спиной. И, похоже, все мои попытки внушить себе отпустить Холгера, не увенчались успехом. Да какое там! Арсений и Есения при мне, а значит, память об их отце не сотрёшь ни одним мужчиной.