Небо на плечах
Шрифт:
Парень за два года заметно подрос, а в глазах совсем не осталось той детскости, что присуща его сверстникам. Сироты взрослеют быстрее, даже одаренные.
Впрочем, и Лина была сегодня на удивление тихой, а не болтала без умолку, как обычно. Поняв, что они мешают, брат с сестрой все-таки спустились вниз, оставив нас в рубке.
— Удивительно, до чего вы похожи! — заметил Шаман, едва они скрылись, — вроде и родня… — он явно хотел сказать: «Не такая уж и близкая», — но я его перебил:
— Леха! Языком не мели!
Сведения
— Что делать с грузом? — Алексей понял свою промашку и переключился на деловой лад.
— Высыпьте там, где я покажу.
— Высыпать?!
— А что, жалко?
— Да как бы… — растерялся Леха. — Как скажешь.
Минуты пути пролетели быстро.
Отправив Леху командовать разгрузкой, закатал влажный рукав. Можно было уколоться и сквозь одежду, но я опять малодушно тянул время.
Соберись! Вдох-выдох!
Первый пошел!
По венам прокатилась теплая волна.
Второй пошел!
Огонь в крови усилился.
Расправив манжет, наткнулся на внимательный взгляд кэпа.
— Закурить есть?
Михалыч отчего-то не потянулся привычным жестом за портсигаром, а достал из-под штурвала упаковку с настоящей гаванской сигарой. Я в них не разбирался, но именно такие курил иногда Кирилл Александрович, когда не хотел возиться с трубкой.
— Ты ж не куришь? — вернувшийся Шаман недовольно скривился от случайно выпущенной в его сторону струи дыма.
— Всегда хотел понять: что люди в этом находят?
— И как?! — Взгляд его остановился на пустых инъекторах. — Ты!.. Это же!..
— Вперед!
Как и с одеждой, с сигарой случился облом: ее намочило и потушило, стоило выйти под дождь. Все как обычно: хочешь пойти на смерть с пафосом, в парадном мундире, сияя генеральскими звездами и эполетами, вальяжно попыхивая сигарой, а в результате плетешься мокрой курицей по колено в воде с вонючим окурком под носом. Хорошо хоть холода я уже не чувствовал: стимулятор начал свое действие.
— Давай здесь, что ли?.. — нашел я местечко, куда волны еще не доставали.
«Кистеневцы» резво насыпали холмик алексиума, на который я тут же уселся: не получилось пафосно, будет хотя бы удобно! И ветром разметывать меньше будет. И падать ниже.
Леха попытался напоследок что-то сказать, но не смог ничего выдавить и отдал честь. В насквозь гражданской куртке с надвинутым капюшоном. Такой же мокрый, как и я. Не у одного меня сегодня с пафосом не задалось.
А потом… Потом мне стало все равно — кипевшая в крови энергия потребовала выхода.
Насыщая пространство силой, я вспоминал своих предков.
Потемкины не просто так поколение за поколением шли на флот: там их дар к управлению ветрами был особенно востребован. В век парусников
На самом деле, мне это и сейчас не нужно: за три столетия селекции одаренные из рода Потемкиных настолько сроднились с воздухом, что в большинстве своем использовали его инстинктивно. А передо мной сейчас стояла задача еще проще: выставить циклону (или антициклону?) ветровой заслон. То есть тупо сила на силу.
О нет! Совсем остановить наводнение я не надеялся — это человеку вряд ли по плечу. Но дать Ольге с Земелей, штабу, гарнизону еще несколько часов… подарить эти несколько часов передышки несчастным, измученным эпидемией питерцам — это я мог.
Мог!!!
А значит, должен был сделать.
Первым ушло ощущение времени.
Я и море. Я и небо. Один против бога. Так было. Так есть. И так будет!
Я сказал: будет!!!
Противник не отступал, накапливая на границе моих возможностей воду. Представив, что сделает отпущенная разом волна цунами с городом, удвоил усилия. Утроил! Волна нехотя стала откатываться все дальше и дальше от берега.
Едва заметные на горизонте корабли поспешно стали сматываться с рейда.
Держать ветер становилось все труднее.
Держать!
Держаться!!!
И вдруг!..
Чистый, свежий поток родной силы хлынул, заполняя пересыхающий источник.
Мы еще поборемся!
И еще одна вечность противостояния. И еще одна, с новым союзником. А потом пришла она.
Боль.
Заставляя сдаться, опустить руки.
Да черта с два!
И тело тоже пропало. Теперь я был ветром.
И это было… Неописуемо!!! Волшебно!!! Фантастически!!!
— Дыши ты… твою так и эдак! — ворвался в мою нирвану злобный голос Земели.
— Маму не трогаем! — привычно взвился я на ненавистное ругательство.
Оттолкнув держащие меня руки, сел. Встал.
Прищурился от попавшего в глаз солнечного луча.
Солнце?!
Это было последней связной мыслью.
Если бы Алексей читал книги о попаданцах, то он бы сразу для себя все понял.
Заснуть у себя дома, а проснуться спустя неделю на новом месте? В новом, незнакомом мире? Мире, где отбушевала эпидемия, ни дня не служивший девятнадцатилетний шеф стал губернатором столицы и генерал-майором, строит кланы и орет на императора (но это тсс! секрет!).