Небо начинается с земли. Страницы жизни
Шрифт:
Участники экспедиции на полюсе хорошо с ними познакомились. Времени у нас было для этого предостаточно. Пришлось долго ждать летной погоды. Летчики совсем избаловали Мишку и Машку, все время угощали их сладостями – сгущенным молоком, печеньем, сахаром, а иногда и шоколадом. Медвежата стали капризными, а повар и раньше чуть не плакал от этих маленьких нахлебников. Стоило ему зазеваться на кухне, как медвежата начинали хозяйничать, и тогда все летело со стола: и сырые котлеты, и тарелки, и кастрюли. Повар хватался за поварешку и бежал за медвежатами:
– Бандиты! – кричал он. – Дайте мне винтовку, я их сам расстреляю!
Однако не проходило и полчаса, как повар звал обоих любимцев, чтобы угостить их лакомым кусочком.
Мишка и Машка часто приходили к нам в гости. Сидим мы, бывало, в комнате – играем в домино – любимое развлечение полярников, читаем или просто беседуем, а Мишка с Машкой бегают взапуски по длинному коридору дома зимовщиков. Как только откроется дверь в какую-нибудь комнату, медвежата тут как тут. Избалованные проказники лезут на койки, на стол, знают, что им подкинут что-нибудь вкусненькое.
Однажды, когда с Мишкой возились летчики, его сестра одна зашла в гости к радисту. Вася в это время чинил радиоприемник. На столе и в руках у него были разные винтики, шурупы, мелкие детали. Машка решила, что это. конфеты: ткнет носом в винтик – вышибет из рук.
Вася несколько раз отталкивал Машку:
– Что ты мне мешаешь работать? Уходи подобру и здорову, уходи сейчас же…
А Машка цап маленький конденсатор и проглотила.
Вася так рассердился, что не удержался – раз Машку по морде. Потом еще слегка ударил непослушницу. Машка заскулила не от боли, а от обиды и попятилась. В дверях она остановилась и долго, не шевелясь, смотрела на обидчика, как бы стараясь запомнить его лицо.
Оказалось, что медвежата очень злопамятны.
…Как-то раз кинооператор решил снять вместе около дома постоянных жителей острова – зимовщиков и гостей – участников высокоширотной экспедиции. Кто из нас уселся на бревна, кто прилег прямо на снег – одеты-то все в меховые шубы или теплые комбинезоны. Конечно, и пушистые братец с сестрицей вертелись здесь. Все были этим довольны: пусть посмотрят люди в кино, что мы действительно снимались в Арктике – раз белые медвежата с нами.
Радист Вася устроился на бревне, приосанился, улыбается – пусть Юрка увидит, какой у него отец! Мишка и Машка веселились вместе с ними. Вдруг Машка присмирела – она увидела своего обидчика. Кинооператор крутил ручку своей камеры, а Машка, прижимаясь к земле, подкралась к радисту и как хватит его своими острыми когтями за бок – даже кухлянку ему порвала. От неожиданного нападения Вася заорал во всю мочь и свалился с бревна. Все это происшествие было заснято на кинопленку. И хохотали же все!
Машка стояла поодаль, не сводя пристального взгляда с радиста, будто хотела ему сказать – это тебе за то, чтобы больше не обижал маленьких зверей!
…Северный полюс вскоре был завоеван советскими людьми. На льдине в той точке географической карты, где сходятся все земные меридианы, остались нести научную вахту четверо отважных: Папанин, Федоров, Ширшов и радист Кренкель. Самолеты нашей экспедиции вернулись в Москву.
Вскоре ледокол доставил на остров Рудольфа строительные материалы, продовольствие, горючее и новую смену зимовщиков, а наши друзья вернулись домой.
Радист Вася выполнил свое обещание сыну. Он привез Юрке белого медвежонка. Конечно, не Машку, а Мишку.
По-разному сложились судьбы мохнатых брата и сестры.
Машка подросла и убежала с зимовки в ледяную пустыню, а Мишка много радости принес Юрке и его товарищам.
Семья радиста Васи жила в дачном поселке под Москвой. В саду под разлапистой елью устроили жилье Мишке. Он быстро освоился на новом месте и чувствовал себя неплохо, только очень страдал от жары летом. И Юрка с соседними мальчишками в теплые дни сбивались с ног, таская из колодца ведра с холодной водой, чтобы обливать медвежонка. Впрочем, Мишку уже нельзя было назвать медвежонком, быстро и незаметно он превратился в большого и сильного медведя-подростка.
Мишке уже было полтора года, когда в один из жарких летних дней он порвал цепь, на которой сидел, и убежал искать прохлады. Как назло, Юрка в то утро уехал с родителями в город, и никто не обкатывал медведя водой. Мишка прибежал на речной пляж и бухнулся в воду среди купающихся. Ну и переполох там начался. Заплакали дети, закричали взрослые, и все стали удирать подальше от воды, а Мишка, пофыркивая, спокойно плавал и нырял. Несколько часов он в одиночестве хозяйничал на обычно многолюдном пляже. Все боялись к нему подойти, ведь никто не знал, что этот очень страшный с виду зверь на самом деле добряк и никогда никого не обижал.
Не успел Юра сойти с поезда, как узнал о случившемся. Он помчался к реке и стал громко, но ласково звать:
– Миша! Мишенька! Иди ко мне! Иди сюда, мой хороший!
Медведь вылез из воды, отряхнулся и послушно пошел за мальчиком.
Напуганные дачники пошли жаловаться в милицию: а вдруг медведь снова сорвется с цепи и кого-нибудь покалечит! К тому же прокормить большого зверя становилось все трудней и трудней. И Юра скрепя сердце согласился с доводами родителей. Мишку отдали в Московский зоопарк. Он там долго жил и состарился.
А молодой радист Вася превратился в солидного Василия Петровича, но как и раньше, часто надолго улетал в Арктику. И по-прежнему не везло ему с белыми медведями.
Мне довелось вместе с Василием Петровичем участвовать в воздушной арктической экспедиции в середине пятидесятых годов.
Экипаж нашего самолета получил задание установить на одном из необитаемых Новосибирских островов АРМС. Так сокращенно называют автоматическую радиометеорологическую станцию. АРМС сама, без помощи людей, несколько раз в сутки передает по радио на ближайшую зимовку сведения о температуре и влажности воздуха, силе и направлении ветра. Этот очень умный, сложный механизм помогает составить карту погоды.
Ярко светило солнце, когда мы вылетели из Тикси. Без труда нашли нужный нам остров и посадили свою летающую лодку в проливе. Подогнали машину к самому берегу и пошли устраиваться. Быстро собрали круглую палатку, похожую на жилище чукчей – ярангу. Штурман сварил большую кастрюлю пельменей, и мы сытно поужинали. На полу палатки расстелили теплые оленьи шкуры, разделись до белья и залезли в спальные мешки. Дежурный погасил примус, чтобы случайно кто-нибудь не толкнул его спросонок и не наделал пожара. После полета люди устали и крепко заснули.