Небо начинается с земли. Страницы жизни
Шрифт:
Ни с чем не сравнима была наша буйная радость в эту минуту. Такую радость, наверное, испытывают потерпевшие кораблекрушение, внезапно увидев землю после долгих скитаний по открытому морю.
Торопясь, сбивая друг друга с ног, мы бросились к своему еще недавно такому уютному «чуму» и принялись собирать имущество. Мы сваливали его как попало в багажные ящики и пассажирскую кабину. Вслед за ящиками с продуктами туда полетели самолетные чехлы, палатка, спальные мешки, примус и паяльная лампа. Мы торопились. Каждая минута бесполезной работы мотора уменьшала запасы горючего.
В первый раз после пяти суток «куропаченья» я занял свое место в самолете и почувствовал перед собой теплый мотор, готовый поднять нас в воздух.
Едва дождавшись, пока товарищи заняли места, я дал полный газ, и машина легко и свободно пошла в воздух, охотно набирая высоту.
– На этот раз благополучно «откуропачились», взлетели без посторонней помощи! – сказал я товарищам.
– Не в первый и не в последний раз! – весело ответили они мне.
И действительно, «куропачил» я немало, но всегда с огромным интересом слушал рассказы о «куропачьем житье» других летчиков. Я заметил, что есть одно неизменно общее во всех подобных историях: никогда никто из советских летчиков ни в каких условиях – от снежной ямы до «комфортабельного куропачьего чума» – не испытывал тягостного чувства обреченности, одиночества, не терял мужества. После каждого испытания люди еще больше проникались желанием победить суровую, капризную природу Севера, и они добивались этого.
Мальчик Кны
Я вез врача на далекую зимовку, где были больные. Когда мы прилетели, зимовщики попросили доктора в первую очередь оказать помощь мальчику Кны – сыну местного охотника.
Доктор поспешил к больному.
– Мне очень нравится, что вы так заботитесь о мальчике, – сказал я. – Он что, у вас один?
– Нет, ребят у нас много, но этот особенный, – ответили зимовщики.
И тут же рассказали историю про маленького охотника.
Не так давно Кны отправился в горы проверить капканы отца. Погода стояла ясная, тихая. Собаки шли хорошо, санки легко скользили. У Кны было хорошее настроение, он ехал и распевал песни. Но путь далек. Песни все перепел, стало скучно. От нечего делать он начал упражняться в стрельбе на ходу. Наметит какую-нибудь цель и. выстрелит. Дострелялся до того, что в винтовке остался один патрон.
Вдруг собаки неожиданно рванули вперед так сильно, что он упал с нарт.
Часть собак в упряжке были медвежатники. Они почуяли добычу и, забыв об упряжке, кинулись к зверю.
Вывалившись из нарт, Кны некоторое время барахтался в снегу, а когда поднялся, собаки уже набросились на матерую медведицу.
«Надо ее убить», – решил Кны. Он знал, что в это время года медведи голодны и особенно злы. Дрожащими руками он выстрелил. Видя, что зверь только ранен, он бросился бежать.
Разъяренная медведица кинулась за мальчиком.
Она быстро настигала его, и Кны, поняв, что ему не убежать, упал в снег и закрыл голову кухлянкой.
Медведица своими огромными когтями сорвала кухлянку и сильно оцарапала левое плечо мальчика. Но Кны сгоряча не почувствовал особой боля. В это время собаки начали трепать маленьких медвежат, которые пытались бежать за матерью. Услышав визг детенышей, медведица бросилась спасать своих малышей.
Тут Кны поднялся во весь свой небольшой рост и, быстро зарядив винтовку, пошел на огромного зверя.
Как следует прицелясь, Кны нанес медведице смертельную рану, и она, зарычав, повалилась в снег.
Только тут, когда все было кончено, Кны почувствовал сильную боль в плече.
Даже бывалые охотники поразились, когда увидели, с каким матерым зверем справился двенадцатилетний мальчик.
Убитую медведицу и двух бойких маленьких медвежат привезли на зимовку. К большой компании медвежат, пойманных раньше, присоединились и эти двое.
…Я оставил врача на зимовке и улетел по своему дальнейшему маршруту.
Через год мне снова пришлось побывать на этой зимовке. За это время Кны очень сдружился с врачом. Особенно сблизил их один случай.
Дело было так.
Семья Кны уехала в охотничье стойбище за пятнадцать километров от зимовки.
Вскоре во время охоты медведь сильно поранил любимую собаку Кны.
Отец хотел пристрелить искалеченную собаку, но мальчик упросил отца не убивать ее. Он решил во что бы то ни стало вылечить собаку. На самодельных санках он повез раненую любимицу на зимовку. По дороге он часто останавливался, подходил к умному псу и приговаривал: «Потерпи немного, я спасу тебя. Я отвезу тебя к доктору, который вылечил меня, – он поможет и тебе!»
Осмотрев собаку, доктор заявил, что у нее в трех местах сломана правая передняя лапа, разорван бок. Нужно делать операцию, отнимать лапу и накладывать швы. Но собака все равно останется калекой и работать не сможет. Тогда Кны сказал: «Я знаю, но это мой друг! Она пострадала потому, что смелая. И я буду всю жизнь кормить ее и заботиться о ней. Только бы она была жива!»
Трое суток Кны жил на зимовке. На четвертый день он положил забинтованную собаку на санки и тронулся в обратный путь.
На полдороге их застала пурга. Мальчик не растерялся. Он сделал в снегу яму, положил в нее собаку, лег рядом с ней, укрыл ее и себя оленьей шкурой. Скоро их занесло снегом. Кны предвидел и это. Заранее запасенной палкой он проделал в снегу дырку, чтобы был доступ воздуха, и пересидел так в своем логове двое суток.
Когда пурга кончилась, Кны благополучно привез собаку домой. Там он сделал ей отдельный домик, постелил в нем оленьи шкуры, чтобы больной было тепло, и выхаживал ее долго и терпеливо.
Через месяц собака, ковыляя на трех ногах, вышла погулять. Завидев своего спасителя, она с ласковым визгом бросилась к нему, лизала ему руки, всячески выказывая свою преданность.
Доктор не знал, что собака выжила. И вдруг мальчик явился к нему с подарком – прекрасным щенком, которого принесла выхоженная собака. Врач был очень тронут подарком, но еще больше тем, что Кны сумел спасти такую безнадежную больную.
Из мальчика вырос отважный охотник и прекрасный человек.
Кны был одним из первых комсомольцев в своем крае и пользовался большой любовью и уважением зимовщиков.