Небо в рублях
Шрифт:
Словно услыхав мои мысли, Смолякова продолжила:
– Конечно, через некоторое время я бы связалась с Настей, подготавливала наш с ней отъезд на Кипр. Но все вон куда завернуло! Бабушки умерли. Сами? Или кто помог? Почему? Где причина? Чья выгода?
Я молчала.
– И что мне делать? – задергалась Смолякова. – Вернуться? Сейчас? Пожалуйста, дайте мне совет. Вы же сами нашли меня, предложили помощь.
В эту секунду в моей сумке зазвонил мобильный. Я вытащила трубку и услышала гневный голос Дегтярева. Без всяких «здравствуй» приятель заорал:
– Ты где?
– Э… ну… в гостях.
– С
– Почему?
– Забыла про меня, да? Стою в Домодедове, никто не встречает!
– Ой! Ты вернулся из Лондона?
– Это тебя удивляет! Я же оставил на холодильнике записку с датой прилета и номером рейса! Так и знал! Перед носом сообщение висит, а она…
– Стой, не двигайся! – перебила я толстяка. – Уже мчусь, нахожусь близко от аэропорта, пойди пока выпей кофе!
– Ладно, – неожиданно мирно отмахнулся приятель, – прикатишь – звякни на мобильный.
Я повернулась к Смоляковой и сказала:
– Милада, сидите тут. Я вернусь не позже чем через час и привезу человека, который не только даст правильный совет, но и разберется в том, как и почему погибли Фаина с Никой. Это мой лучший друг, и он умеет держать язык за зубами.
Глава 33
Я не стану сейчас пересказывать разговор Милады и Александра Михайловича Дегтярева, ничего нового озвучено не было.
В конце концов, тщательно допросив и меня, и Смолякову, Александр Михайлович сказал:
– Дорогая Милада, оставайтесь дома, работайте над рукописью и не высовывайтесь наружу. Продукты вместе с необходимыми мелочами вам привезут, лишь составьте список. А ты, Даша, завтра с утра позвони в особняк Смоляковых, позови Раису и скажи следующее: «Извините, но не хочу больше у вас работать, очень страшно. Мне не с руки общаться с ментами, зарплату оставьте себе».
Мы с Миладой переглянулись.
– И долго мне взаперти находиться? – тихо поинтересовалась литераторша.
Дегтярев потер затылок.
– Вы хотите уладить ситуацию?
– Да! – воскликнула Ми.
– И знать правду? – не успокоился полковник.
– Верно!
– Тогда дайте мне время, – пожал плечами Александр Михайлович. – Кстати, вы знакомы с Володей Алексеевым?
– Конечно, – улыбнулась Ми, – это один из ответственных сотрудников службы безопасности «Марко». А почему спрашиваете?
– Вовка работал у меня в отделе, – пояснил Дегтярев, – а потом ушел в «Марко». Ясное дело, издательство в отличие от МВД хорошо платит, а у Алексеева дети, их кормить надо. Думаю, мы с Володей вместе… Ладно, это уже наша кухня, а ваше дело писать книги. Каждый должен заниматься своим ремеслом.
Две недели Александр Михайлович приезжал в Ложкино лишь переночевать. Он отмахивался от всех разговоров и только задавал мне иногда идиотские вопросы типа:
– Перед тем как увидеть в саду тело Ники, ты подметала дорожки, но они казались чистыми?
Или:
– В день смерти Ники Раиса угостила тебя жидким чаем?
В конце концов мне стало казаться, что Дегтярев сошел с ума, иначе с какой стати его волнуют всякие глупости.
В пятницу вечером, часов около девяти, полковник вдруг позвонил с работы и велел:
– Езжай к Миладе. Без вопросов! Просто садись в
Сгорая от любопытства, я покорилась. Когда добралась до убежища литераторши, Дегтярев уже сидел на кухне.
– Ну вот, – воскликнул он, – теперь начнем! Дамы, вы сидите молча, я излагаю события, а потом разрабатываем план действий. Ясно?
Мы со Смоляковой одновременно кивнули:
– Да.
– Отлично, – потер руки Александр Михайлович. – Все, это был последний изданный вами звук. Значит, так! Смерть Фаины естественна, она произошла вследствие бесконтрольного приема лекарства, сделанного невесть из какой дряни. Таблетки запрещены к продаже через аптеки, но, увы, полно жадных хапуг, способных торговать смертью. И ведь находят же их дуры, готовые на все ради уменьшения веса!
– Ей приносила капсулы Лиза, – робко напомнила я.
– Молчать, – рявкнул Дегтярев, – и слушать! Да бабке и покупали снадобье в расчете на то, что старуха отбросит тапки.
– Но кому она мешала? – простонала Ми.
Полковник прищурился.
– Ну просто все бабы одинаковы. Что вы, детективщица, что Даша. Упретесь рогом в одну версию и топаете, как по тоннелю, а от него еще и другие дорожки тянутся. Но нет, вы их не видите! Чешете по прямой! Давайте все же по порядку. Вы выпускаете по книге в месяц?
– Да.
– А две сумеете написать?
Ми призадумалась.
– Можно попробовать.
– А если каждые тридцать дней по две? Постоянно? – не успокаивался Дегтярев.
– Слабо, – усмехнулась Смолякова, – сломаюсь.
– Ага, – обрадовался чему-то полковник. – Насколько я понял, заработок писателя зависит от количества тиража?
– Верно, – согласилась Ми.
– Следовательно, больше, чем сейчас, вы зарабатывать не станете?
– Это так, – кивнула Смолякова. – Я вышла на некий уровень, на котором постараюсь продержаться много лет. Очень хорошо понимаю: в конечном итоге все зависит лишь от моей работоспособности.
– Вот! – поднял вверх указательный палец полковник. – Тут-то собака и зарыта! Никита прекрасно знает, что мамины гонорары достигли потолка, а вокруг столько желающих приложиться к денежной реке. На одних бабушек куча средств улетает! Милый Никитушка посчитал, сколько рублей уходит на содержание старух, и схватился за голову. К бабкам регулярно приезжают профессора, покупаются сверхдорогие лекарства, изысканные продукты, эксклюзивная одежда, всякие мелочи… Бешеные деньги, которые он, Кит, мог бы тратить в казино. Еще к тому же и Ника, и Фаина раздражали парня до одури, он не мог дождаться смерти старух и решил слегка поторопить господа. Понимаете, Ми, Кит не собирался убивать вас. Он надумал уничтожить Нику, Фаину, а потом, предполагаю, некий таинственный недуг или несчастный случай скосил бы Настю. Кит хотел остаться единственным членом семьи Милады. Смерть мамы ему крайне невыгодна, пока книги Смоляковой продаются. Она должна писать, обеспечивая сыночка. Но, как все негодяи, Кит трус, самостоятельно таскать Фаине таблетки и выпихивать Нику из окна он не способен, ему страшно. Никитушка привык загребать жар чужими руками, ему потребовалась помощница, безоглядно влюбленная женщина, согласная ради жизни с ним терпеть все, хитрая, артистичная, преданная…