Небоскреб
Шрифт:
Кристоф выключил фонарь. В полной темноте было нетрудно представить, что он снова на родном острове, вместе с друзьями детства. Темная ночь, и со всех сторон подступают джунгли. Кристоф замер и прислушался. Он услышал какое-то слабое шуршание, похожее на трение жернова. Изо всех сил вслушиваясь в эту тишину, он различил какие-то невнятные скрипы, будто где-то далеко медленно открывали тяжелую дверь. Но его тело не содрогнулось, и Кристоф испытал разочарование. Снаружи царило безветрие, и поэтому голоса были приглушены. Ничто не напоминало день тех смертей, когда выпавшее из окна стекло рассекло пополам женщину, а стальной обломок пришпилил на крючок мужчину, чтобы понаблюдать,
Прошло уже достаточно времени, и его могли хватиться. Он слегка приоткрыл дверцу, чтобы удостовериться, что в складском помещении никого нет, и только после этого выкарабкался наружу. Когда он заталкивал коробку со строительным мусором на прежнее место, ему пришло в голову: а что бы подумали его дядя и брат, если бы могли услышать голоса этого здания? Сказали бы они, что он свихнулся и что все это плод его воображения? Сказали бы они, что им снова овладевают суеверия, от которых они хотели его избавить? Он знал, что сказала бы его бабушка, будь она жива. Он отчетливо увидел свою бабушку, корону волос поразительной белизны, огромные карие глаза, и услышал ее пронзительный, вибрирующий голос. Она бы сказала, что кто-то раздобыл рисунок здания Залияна и протыкает его булавками. Кристоф улыбнулся. Его бабушка была удивительной женщиной. Она могла заставить людей, а в особенности детей, поверить во все что угодно.
Эудженио Лузетти позвонила его секретарша.
– Мистер Лузетти, вам звонят из другого города, какой-то Брайан Митчелл. Вы у себя?
– Брайан Митчелл? Я не знаю никакого Брайана Митчелла.
– Он из компании «Инженерные работы Селигмэна», которая находится в Боулдере, штат Колорадо.
– Из какой компании? О-о-о, да, да, да! Теперь я вспомнил. Соедините меня с ним.
Лузетти плечом прижал трубку к уху, вытащил из ящика стола папку и раскрыл ее.
– Мистер Лузетти? Вам звонит Брайан Митчелл из мотеля «Сэндс-Мэйнор» в Рэйтоне, штат Нью-Мексико. Я из компании Селигмэна...
– Конечно, конечно, компания «Инженерные работы Селигмэна», Боулдер, штат Колорадо. Как дела, мистер Митчелл?
– Да в общем-то, хорошо. Мне сказали, что у вас есть небольшая проблема, в которой, как вы полагаете, я смог бы вам помочь.
– Боюсь, что не такая уж она и небольшая. Сегодня утром еще один раненый предъявил нам иск, что довело общую сумму претензий до двухсот пятидесяти миллионов долларов. Вы можете уделить нам пару недель? Не стану скрывать от вас, что наша задача – не довести дела до суда.
– Что ж, мысль интересная. Мне понадобится кое-что.
– Что именно?
– Мне нужен номер в гостинице «Уолдорф-Астория» и место для работы в здании, которым я буду заниматься.
– Хорошо.
– Если я буду работать ночью, мне потребуется вооруженный охранник.
– Ну, вообще-то, мистер Митчелл, в этом совсем нет необходимости.
– Да я шучу. Мне нужен помощник для исследований. Самое лучшее, если это будет кто-нибудь из вашей фирмы, кому вы доверяете. Вы, я полагаю, не хотите, чтобы я сам был у себя на посылках. Вы сможете выделить мне человека?
– Хм, думаю, что да. Я подберу кого-нибудь.
– Он должен начать прямо сейчас, чтобы я смог с ходу включиться в работу. Давайте-ка поглядим. Сегодня у нас среда. Я буду у вас в субботу. В своем номере я сразу хотел бы найти планы, спецификации
Глава 5
Адвокаты Розен, Лузетти, Блэйк, Пирс и Кэлб имели свою основную штаб-квартиру в здании компании «Пан-Америкэн» в Нью-Йорке, а филиалы в Лондоне и Сан-Франциско. Кабинет Эудженио, или Джино, Лузетти находился на северной стороне 30-го этажа, с видом на купол, венчавший старое здание «Нью-Йорк Сентрал», и на раскинувшийся позади него простор Парк-авеню. Лузетти часто говаривал, что как бы ни бранили здание «Пан-Америкэн» за то, что оно подавляет станцию «Грэнд-Сентрал», из него открывается чертовски привлекательный вид на этот купол. Элегантные пропорции и изгибы, причудливые детали украшений, великолепный образчик неоклассической архитектуры... Нет, господа, теперь-то уж никому не сделать подобного купола. Большинство новых зданий обрублено сверху, словно пучки сельдерея.
Иногда Лузетти работал с задернутыми шторами, чтобы ничто его не отвлекало, но только не в этот день. Шторы были широко распахнуты, волосы Лузетти тщательно причесаны, а на его столе стояла небольшая ваза с цветами. Ему хотелось произвести по возможности наилучшее впечатление на человека, сидевшего напротив него, на Кэрол Оуэнс, самую привлекательную женщину из значащихся в их платежной ведомости. И она тоже, отметил Лузетти, отличается элегантными пропорциями и изгибами.
После нескольких минут шутливого разговора, чтобы Кэрол почувствовала себя непринужденно, Лузетти спросил, почему она уехала из города, проработав пять лет в фирме юридических консультаций.
– По правде говоря, – сказала она улыбнувшись, – я устала от нищенской жизни.
Что за улыбка! В семействе Лузетти за улыбку, подобную этой, зубному врачу за-платили бы пять тысяч долларов. А мисс Оуэнс, вероятно, родилась с ней. Мисс Оуэнс. Его секретарша подтвердила, что она не замужем, и сумела выяснить, что и Митчелл холостяк. Он посмотрел на нее, не скрывая восхищения. Для юриста она была слишком хороша, несмотря на явную попытку замаскировать это. Свои длинные черные волосы она беспощадно затянула на затылке, и никакой косметики... или косметика наложена так искусно, что была совершенно незаметна? А строгие деловые костюмы она носила, вероятно, для того, чтобы заставить мужчин думать о делах, а не об удовольствиях.
– Работа в юридической консультации, – продолжала мисс Оуэнс, – не слишком обременительна, но приходится иметь дело со множеством неудачников и решать массу проблем. Через какое-то время это становится утомительным.
– Могу себе представить. Ну, и вы рады, что решились на такую перемену? – улыбнулся Лузетти, отчасти отдавая дань ее скулам и форме губ, а отчасти – собственному уму.
Прикрепление этой Оуэнс к Митчеллу было мастерским ходом, достойным любимого итальянского героя Лузетти – Макиавелли.