Небытие Демиург
Шрифт:
Орк отскочил в сторону с брезгливой гримасой. Надо же, чистоплюй попался… Я снова успел скастовать лечение и едва вздохнул, как почувствовал, что меня снова бьют. Точнее, голова взорвалась дикой болью, а правый глаз залила кровь из рассечённого лба. Я почти ничего не видел, орк не позволял мне упасть и с методичностью метронома наносил мне удар за ударом…
Думаю, мне оставалось с десяток секунд, когда удары прекратились и я сквозь кровавые потёки и розовую пелену увидел стоящую между нами мамашу Хейген с боевыми топорами в каждой руке.
– Стоять, сукины дети!!! – дёрнувшийся
Я протёр кулаками глаза. Рунная Карусель... Видимо, я всё же активировал магию, находясь на пороге физического уничтожения. Великий Рандом! Какой стыд… Я глянул на орка, в глубине взгляда которого застыл страх. Да какой там страх! Это был настоящий ужас… Где ж тебе так от магов досталось, воин?
Я заковылял к орку, вялым движением руки гася Карусель.
– Давай, это…погорячились, в общем… – я оттёр грязную ладонь о штанину и протянул Чёрному. Тот с недоверием посмотрел на протянутую мной руку:
– А эль у местного трактирщика всё равно дерьмо…– произнёс орк. Ужас исчез из его взгляда, но настороженность осталась.
– Предлагаю ради перемирия попробовать один напиток, он является родовой гордостью моей семьи…
– Альвы ничего не смыслят в эле. Пьют одну виноградную кислятину.
– Я не альв, я квартерон. Попробуешь, или боишься, что отравлю?
– Не боюсь, – улыбнулся орк, пожав мою ладонь так, что я чуть не вскрикнул. И зашагал в сторону дверей «Большой Мошны».
– Вместо того чтобы заниматься делом, он пьянствует и лезет в трактирные драки, – топоры уже висели на поясе Маттенгельд Хайгуринн, а сама гнома напоминала чайник, готовый закипеть.
– Спасибо, Хейген, но не нужно было вмешиваться. Я бы и сам разобрался. А что до пьянства, – я пожал плечами, – так я уже большой мальчик… ты просто многого не знаешь…
– Да знаю я всё! Ты же сам рассказал Эйрику, где мы остановились. Он мне всё и рассказал. Да ещё и удивился, что ты не в гостинице, ушёл-то от северян, дело ещё к обеду не подошло…ну и что ты раскис? Грандмастер? Она же не умерла. Целёхонька. Ну да, Сонный Мор. И никто не знает, откуда взялась эта дрянь. Но мы же уже приехали в Ковен. Глядишь, сообща и поможем моему Бруно и твоей Натиенн? А ты руки опустил! Не дело это, ох, не дело, Эскул! Не такого я знала квартерона… – мамаша Хейген подошла ко мне и пристально взглянула в глаза.
– Устал я, Матильда… и в этом мире, только обрёл любимую, снова теряю… – лёд снова стал расползаться внутри, горло сдавило горьким комком.
– Хватит!!! Хватит, я сказала, Эскул Ап Холиен! А то мне придётся попросить мою Тошу отдать тебе свои юбки, а самой ходить в штанах. От кого я слышу сейчас причитания? А? Не от бессмертного ли, который за полгода в нашем мире успел спасти целый город от поветрия, а людей от рабства! Не от Грандмастера, магия которого превратила гарпий из тварей в настоящих женщин, вернув
Я не знал, куда девать горящее от стыда лицо и стал остервенело вытирать уже подсохшую кровь.
– Если есть ещё стыд, значит, не всё потеряно, Холиен, – тихо произнесла гнома, забирая у меня полотенце, – а сейчас иди в трактир и выпей с орком мировую. Он тебе руку пожал, после того как ты его чуть не убил за слова, брошенные в гневе… Подумай об этом хорошенько. Чёрный орк пожал руку альвову ублюдку… Что на свете твориться? А я вернусь в гостиницу, где мы тебя подождём… – Хейген развернулась с намерением направиться к своему фургону, который оказался стоящим во дворе «Большой Мошны».
– Погоди, мамаша… – я остановил гному, доставая из инвентаря ключи от купленного подворья и карту с отметкой, – я купил нам дом. Переезжайте сразу туда. Хозяин, купец, сказал, что там всё есть, он продал его со всем скарбом…
Маттенгельд взвесила на ладони тяжёлую связку и, поглядев на меня с прищуром, буркнула:
– Надо же, успел… Хорошо, Эс, не засиживайся, завтра ехать в Цитадель. Эйрик сказал, чтобы мы вместе с Сигурни к отправлению каравана подошли, как солнце встанет.
– Хорошо, мамаша. Вот ещё возьми, здесь тысяча золотых. Пятьсот на хозяйственные расходы, а ещё пятьсот, пожалуйста, завези на Восточный рынок. Это по дороге. Спросишь менялу, мастера Форкеста. Отдашь ему, я должен. И ещё, извинись за меня перед стариком Гуггенхаймом… Я ему ингредиенты обещал… Не успею уже.
– Не переживай, Эскул. Успеется, это сейчас не главное…
Колёса фургона заскрипели, разворачиваясь на небольшом дворе таверны. А я вернулся к стойке, где песчаный орк, коротая время, поедал здоровенный кусок баранины на кости. Хозяин из-за стойки подозрительно покосился на меня, справа придвинулся один из вышибал.
– Всё ровно, ребята. Мы уже всё обсудили… – я старался улыбаться, хоть десна справа на нижней челюсти и саднила. Интересно, зубы целы? Я задумался на мгновение, готовый уже подлечить себя, но потом плюнул. Не так уж всё и критично. А небольшая боль – прекрасное напоминание о глупых ошибках.
– А у тебя серьёзная защита, квартерон, – клыкастый весело подмигнул мне слегка заплывшим глазом, – откуда взялась эта гнома? Я думал, она наконец закончит моё путешествие к духам с помощью своих топоров… а вот кусаешься ты, квартерон, как девка…– он потёр свою шею, закусив клыками верхнюю губу.
Что ж он такой неугомонный? Ведь на волоске от смерти был, грохнул бы я его, вот, Рандом свидетель, ей-ей грохнул! Я скрипнул зубами.
– Чего кривишься, квартерон? Жалеешь, что магией не воспользовался? Богов благодари. Ковен, говорят, это у себя в Долине не привечает… Не крути рылом-то. Не служил ты, по всему видать, не служил… У нас таких обидчивых быстро в чувство приводят.