Нечаянно вышла замуж
Шрифт:
Осмотрев ущерб, нанесенный их ураганом разрушения, борясь с желанием отдать его в котячий детдом, они пошли спать. Пока Марк был в душе, Юля сразу занырнула под одеяло и свернулась калачиком. Живот тянуло, и она старалась расслабиться морально и физически, виня нервы и усталость. Когда рядом лег Марк, укутав и обняв, теплый, еще немного влажный, она, наконец, смогла отключиться.
Сон был полон каких-то тревожных образов и неприятного чувства похожего на отчаянье. Из них вырвал голос Марка:
— Юль, проснись. Юль! Юля! Что-то не так…
Глава 30
Марк
— Юля, проснись, пожалуйста.
Медленно разлепив веки, она увидела сразу его встревоженное лицо.
— В чем дело?
Он замялся на секунду, будто подбирая слова.
— Что-то… с ребенком.
Со сна мозг не сразу разобрался с информацией. Она причувствовалась к своему телу. Живот больше не тянуло, но стоило ей пошевелиться… Она резко откинула одеяло. Ее пижамные шорты были в крови.
— Лежи, я вызову скорую.
Марк был бледным, руки подрагивали. Говоря по телефону, он заметался по комнате, собирая вещи в сумку для стационара. Юля же застыла, глядя на красное пятно на простыне. Ее лицо было белым как мел, а глаза темными… почти черными на его фоне.
Прозвонил домофон. Белые халаты. Марк во что-то ее одевает. Помогает спуститься. Усаживает в карету скорой. Передает собранную сумку. Звук сирены. Машина мчится. Приемный покой. Осмотр врача. Срочное УЗИ. Приговор. Ребенка больше нет. Выкидыш.
Неделя в стационаре. Она не выходила к Марку, не отвечала на его звонки и сообщения. Потом и вовсе отключила телефон. Не принимала она и других посетителей, к ней пыталась пройти Ксюха, передавала через пост пакет с вкусняшками Лиля. Но она игнорировала всех, отгораживаясь от любого общения. Соседки по палате пытались втянуть в разговор, но она только лежала и смотрела в потолок.
— Эй! Подруга, мы здесь все желанных потеряли. Вот Аленка уже третье эко перенесла, и опять неудача. А в меня на работе пятиклассник из-за угла врезался… Понимаешь? По сути он убил моего ребенка… Маринка вообще не знала, что беременна, пока кровотечение не началось посреди цикла фонтаном. А они с мужем уже несколько лет аиста вызывают. У Агнегины замершая. А Айгуль муж избил, когда узнал, что девочка, и у нее выкидыш. Тут всем плохо… Поговори с нами. Легче станет, когда вслух произнесешь. И дальше жизнь продолжится.
Юля тихо пробормотала:
— Спасибо, девочки, но не надо. Пока у меня есть возможность, вдали от всех… я хочу подумать. Мне не нужны разговоры. Именно от них моя жизнь и пошла кувырком. Мне нужна тишина и разговор со своими мыслями…
Рука привычно тянулась на живот. Где уже не теплилась жизнь, обещающая счастье. Беременность была веским аргументом в колебаниях и неустойчивых отношениях с мужем. Обещанием, что ты никогда не будешь одинока. Гарантией взаимной любви. Настоящей и безусловной. Все стало рушиться как карточный домик. Терять смысл. Вся предыдущая жизнь казалось такой пустой без этого малыша. И… не хотелось в нее возвращаться. Ни в те стены, ни к тем людям… Нужен был чистый лист. Чтоб не заниматься больше глупостями. После тяжелых раздумий, она приняла решение. Возможно, это очередное безумие, но оно должно было окончить все предыдущие безумства, из которых состояла ее жизнь. Она встала с постели, взяла телефон и вышла из палаты. К н и г о е д . н е т
Марк приехал забирать ее в понедельник, тринадцатого сентября. Ее телефон как обычно не отвечал, поэтому он узнал о ее выписке в самом отделении. Прождав два часа внизу, он поднялся к врачу узнать, не возникло ли каких-то проблем.
— Громова? Она выписана в пятницу, — врач в годах смотрел в журнал и сверял даты и фамилию. — Да, вот. Поступила двадцать девятого, выписана десятого.
— Но почему раньше?!
— Показаний держать не было, часто выписки к выходным делаем, чтоб уже дома пациенты были, с семьей. Наши пациенты особенно нуждаются в поддержке близких.
— А почему меня не предупредили?
— Жена Вам не позвонила? Мы обычно не оповещаем родственников, это могут сделать сами пациенты.
— Вы же сами говорили, что она была подавлена и избегала контакта.
— Если бы все было совсем плохо, мы бы пригласили психолога, и позвонили Вам, значит, в этом не было необходимости. Первые дни — да… Она отказывалась от еды, но потом она стала оживать. Я думаю, что она могла поехать к матери. У вас ведь нет семейных проблем? Домашнее насилие? Алкоголизм?
— Доктор, я похож на алкаша? Или намекаете, что я ее бил?! Вы что говорите?!
— Извините, молодой человек, у нас всякие бывают. Не принимайте на свой счет.
Марк поблагодарил врача и ушел из отделения. По дороге он продолжал набирать номер, который, он уже знал, не ответит. Когда Юля избегала разговоров и встреч, он не давил, а узнавал как у нее дела через пост, говорил с врачом, тот его предупреждал о подавленном состоянии девушки, убеждал, что дома она войдет в норму, что это стресс, горе, больничные стены. Но… как ее могли отпустить в таком состоянии одну?! Перед глазами так и стояла картина: кровь на постели и ее ступор. Его упрямая бунтарка была словно кукла, потерявшая кукловода. Пустая, безэмоциональная. Не только она потеряла ребенка, он тоже… Пусть не он его вынашивал, но он его уже любил, ждал. Боль от потери ребенка и беспокойство за любимую женщину съедали его в опустевшей квартире. Даже Калли, как почуяв беду, вела себя смирно и больше ластилась.
Открыв на ходу с сигналки, он забрался в салон, с силой сжал руль, ударил по нему, снова сжал, опустил голову на скрещенные на руле руки.
Сбежала… Винит меня? Ненавидит? Только бы не наделала глупостей…
Вспомнив предположение врача, о том, куда она могла поехать, он начал листать список контактов, ища кому позвонить, чтоб узнать номер ее мамы, ну или ее адрес. Поставив на громкую связь, он набрал Лилю и пока тронулся в сторону квартиры Юли. Так как к нему она не появилась, он надеялся, что она прячется ото всех там и с ней все в порядке.
Глава 31
— Лиля, привет. Юля с тобой?
— Привет, Марк. Нет, я уже две недели до нее не могу дозвониться.
— Ты меня не обманываешь? Один раз вы уже помогали ей уйти в подполье.
— Нет, правда, мы волнуемся. Я думала, ты забираешь ее сегодня из больницы.
— Я приехал… Но она, оказывается, выписалась уже в пятницу.
— В смысле? И не приехала домой?
— Нет. Сейчас еду в ее квартиру. Надеюсь, что найду ее там.
— Слушай, держи меня в курсе, ладно?