Нечего прощать [СИ]
Шрифт:
— А что там дальше лежит? — поинтересовался он.
— А я и не знаю, что это за цветок, — она показала на большую красную кисть.
— Красивый цветок. Похоже на мединиллу, вот только у нас ее нет. Последняя в оранжерее сдохла лет пять назад, а новую не стали покупать.
— Там еще одна страница, — сказала Соня, — их всего шесть. Перевернуть?
— Да, — сказал Женя.
Соня перевернула страницу и застыла:
— Маранта?!
— Она самая, — сглотнул Женя, — подобной травой засажена вся комната Тимофея…
— Заберем
Выйдя из чулана они снова включили свои шлемы и Соня заметила, что следы на бетоне поворачивают влево и огибают чулан:
— Ты куда пошла? — спросил ее Женя, но Соня пошла по следу. Женя догнал ее и сказал, — ты с ума сошла?
— Смотри — ведь тут следы в обе стороны!
— И что? — там нет выхода.
— А давай проверим!
После пяти минут следования за следами они оказались в узком коридоре, который вскоре повернул вниз и через десять минут вывел их к небольшой дверце, открыв которую они увидели ночное небо над собой, закрытое решеткой колодца:
— Восхитительно, — сказала Соня, — а говорили, что в дом никто проникнуть не может.
Женя забрался наверх и без труда поднял решетку, осмотрелся и спустился назад:
— Парк, тот что от нас на север.
— Ты знал про этот тоннель?
— Нет, разумеется, — ответил Женя, — для меня это такое же открытие как и для тебя.
Они вернулись в тоннель, дошли до чулана и выбрались назад в дом. Соня собиралась спрятать гербарий и шкатулку у себя в комнате, потому пошла вперед. В гостиной сидел Андрей. Он читал какую–то книгу и слушал музыку — играла мрачная песня бразильского барда Паулинью Моски «Последний день» лирическй герой которой задавался вопросом — что ты ищешь, если наступает конец света, а ты сидишь и все еще веришь, что все изменится и приведет к лучшему.
— Оптимистичную музыку слушаешь, — сказал Женя.
— Музыка как музыка! А как вам подвал? — спросил Андрей отвлекшись от чтения.
— Темно, как и пять лет назад, когда мы туда с Тимкой из любопытства лазили.
— Нашли что–то?
— Угу, — кивнул Женя, — потом сам посмотришь, может узнаешь что.
Тут лицо Андрея резко изменилось и он схватился за левую руку. В глазах у него потемнело и он согнулся:
— Андрюха, ты в порядке, — испугался Женя.
— Что–то меня скрутило, — прошептал Андрей и следующий болевой удар сбил его с ног. Он упал на пол и потерял сознание.
Машина Ирины подкатила к центральной больнице и из нее быстро выскочили Ирина, Гнида и Антон и побежали в приемный покой:
— У меня в машине женщина, — сказала Ирина, — скорее всего что–то серьезное с сердцем.
Очень быстро к машине подкатили носилки, на них погрузили тело Полины, которая еще дышала. Ее быстро увезли дальше, а трое остались в приемном покое ждать.
— Нет ничего хуже ожидания, — сказала Гнида, когда ее терпение достигло предела.
— Успокойся, — ответила
Ирина подошла к стойке и спросила:
— Мы привезли женщину, — сказала она, — о ней что–то известно?
— Пока что нет, — улыбнулась медсестра.
Тут ворота приемного покоя распахнулись и в него вбежали запыхавшиеся Анастасия, Соня и Женя:
— Срочно, у нас в машине человек, похоже, что с сердцем что–то!
Понеслись носилки к машине Анастасии из которой вынимали бесчувственное тело Андрея. Когда Антон увидел его на носилках, то с криком кинулся к нему, и оттолкнул Гниду, которая попыталась его удержать:
— Солнышко мое, — залился он слезами, — что с тобой.
— У него прихватило сердце, — сказал ему Женя, — мы просто говорили, ничего такого не обсуждали, и вдруг — на тебе.
Антон остановился — его будто молнией ударило, потом догнал носилки, взял руку Андрея, сжал ее и затрясся, после чего упал на пол, потеряв сознание.
Женя подхватил брата и тут же появились вторые носилки, на которые уложили Антона. Гнида попыталась побежать за ними, но путь ей преградила Анастасия, которая успела проскочить с врачами и сказать:
— Положите их рядом, в одной палате. И пусть держат друг друга за руку, слышите?
Врач посмотрел на нее как на сумасшедшую, а Анастасия поняла смысл этого взгляда и сорвалась на крик:
— Чего ты на меня пялишься как обосравшийся кот? Вы их с того света не вытащите если вместе не положите, не понял что ли, кретин?
Антона и Андрея поместили в отдельную палату, где их кровати стояли впритык. Вскоре Анастасии удалось поговорить с врачом:
— Я такое впервые в жизни вижу, честное слово, — сказал он, — чтобы у двух людей одновременно происходило одно и то же.
— И что же это?
— Гипертонический криз, как это не странно. Особенно для молодого парня. Причем здорового. Да и тот, что постарше тоже вроде совсем здоровый и предпосылок я не видел.
— Зато я знаю, что они есть и этого достаточно, — отрезала Анастасия, — скажите, каков ваш прогноз. Когда они придут в сознание?
— Пока что я ничего сказать не могу, ближайшие часы все решат. Надо быть очень осторожными. Сейчас они стабилизировались, причем произошло только когда мы их поместили рядом. До этого не получалось завести ни одного, ни второго.
— Я же сразу сказала положить их рядом! — рыкнула Анастасия.
— Я помню, — не кричите, пожалуйста. Все решится в ближайшие три часа…
Анастасия осталась возле палаты, дежурила и заглядывала через окно, смотрела на осциллографы, которые рисовали сердечный ритм двух самых дорогих для нее людей. От того, смогут ли они быть вместе, зависело сейчас все в этом мире. И Анастасия все это поняла.
Тем временем врач, лечивший Полину сообщил Ирине и Гниде:
— Она стабильна, мы промыли ей желудок, так что опасность миловала.