Нечистая, или сестры Медузы
Шрифт:
— Ты с ума сошла! Убить меня хочешь? Что тут вообще происходит? — Эвриала спрятала оба оружия за спину.
Ульрих не терял времени даром. Он осмотрел её от и до, насколько это позволял полусумрак коридора. На ней не было розовых пушистых тапочек. Она стояла босиком.
— Стой! — Он опустил трубку, в которую собралась дуть Сфено, и повернулся в Эвриале. — А где те тапки, которые я тебе дал?
— Наверное, там, откуда меня телепортировало. Я как раз шла сюда за вами и, так уж и быть, за тапочками. Вы меня очень пугаете ребята. Вы тоже трогали ту ворону? Ничему вас жизнь не
Ульрих и Сфено переглянулись и как по приказу оглянулись на дверь за их спинами. Тень, разбивающая полосу света на две части, была на месте.
— Там… — он сглотнул.
— Ещё одна ты. — продолжила Сфено.
— В тапочках. — прошептал Ульрих.
Глаза Эвриалы округлились. Она похлопала себя по портупее в поисках чего-то, что сработало бы против злого двойника неизвестного происхождения.
— Так вот что это было за чувство. Когда я очнулась, у меня было ощущение, будто что-то украли, что-то очень ценное и, самое главное, мое. Оно вытянуло из меня информацию… — Она ошарашено уставилась на ладонь и медленно подвигала пальцами. Ее большие глаза блестели в сумраке коридора. — Не только внешность, но и данные обо мне. Мысли, привычки, способности. Возможно, неполностью, но оно меня скопировало. Так странно. Чувствую себя использованной.
Сфено махнула головой в сторону Эвриалы. Они приблизились к ней, встав рядом, полубоком к двери, за которой таилась нечисть.
Сфено медленным шагом приблизилась к двери. Остальные последовали за ней.
— Ну и как она…мой двойник? — Эвриала взяла его за локоть. Теперь он видел — у неё серые глаза, но чем дольше он в них смотрел, тем больше ему казалось, что в них появляется синеватые налет. Удивительно, но сущность смогла сымитировать даже такую мелочь.
— Такая же вредная как ты.
Она довольно улыбнулась.
— Надеюсь, ты настоящая, а не двойник.
— Разве двойник сделал бы так? — Эвриала надавила на желобок в его локте. Только усилие воли помогло ему сдержаться и не завыть от боли в передавленных нервах.
— Именно так бы он и сделал. — Ульрих потер руку. — Ты ещё хуже, чем ножка стула, о которую стукаешься ночью по пути в туалет.
— Спасибо.
Сфено шикнула. Она посчитала до трех и выбила дверь ногой. Яркий свет по-прежнему заливал комнату, ясно давая понять — внутри никого нет, по крайней мере, видимого человеческому глазу. На столике стояла кружка и валялись скрученные использованные бинты. На них больше не было крови. Розовые тапочки исчезли.
— Ах ты ж гадина. Она забрала тапки! — возмутился Ульрих, но поддержки среди слушателей не нашел. Даже Эвриала как-то померкла во всех смыслах. Её и без того белая кожа стала отливать нездоровой серостью.
Они осмотрели комнату от и до, не преминув заглянуть даже под подушки. Ульрих сказал, что если она обрела вид птицы, то вполне могла спрятаться и под ними. Это было бы нелепо, но логично.
— Логично? Послушайте, пока мы не знаем, с кем имеем дело, очень сложно разработать план действий. — возразила менторша.
— И то верно. — буркнула Эвриала.
— Поэтому… Или предоставь нам больше данных или накинь пару сотен.
— Или… — Эвриала резко открыла дверцу
Она приставила к губам трубку и дунула что было сил. Звук, сначала глухой, внезапно стал резким и пронхительным. Он резанул по ушам и растворился в тишине. Ничего не произошло, если не считать того, что все, кроме любительницы подудеть, согнулись, прикрыв уши руками. На неё тут же посыпались упрёки, на что Эвриала только пожала плечами.
— Или… — продолжила она, вспомнив о том, что собиралась сказать. — Пару тысяч.
— Ну спасибо. — нахмурился Ульрих. — Сначала хотела затащить нас на кладбище. Теперь решила обчистить меня под чистую.
— Нет-нет. Вот смотри. Это устройство, похожее на флейту, действует только на несколько типов сущностей-вредителей, которые чаще всего захаживают в наше измерение. Если бы в шкафу сидело одна из них, это обезвредило бы её на некоторое время. А если нет? Я бы и глазом не моргнула, как она что-нибудь со мной да сотворила. Особенно, если у нее слуховой аппарат сходный с нашим, но агрессии в несколько раз больше. Если знаешь, на кого охотишься, сможешь правильно подобрать оружие и расставить капканы. Мы же, как охотники, выслеживающие медведя с рыболовной сетью. Поэтому раскрывай свои секретики или деньги на бочку.
— Начнём с того, почему эта фотография покрыта миррой. — В одной руке Сфено держала покрытую пятнами фотографию девушки, а в другой — застекленную рамку.
— Потому что… — Он поставил руки на бедра и громко вздохнул. — Я уже рассказывал свою версию. Оно использует мои болезненные воспоминания. Давит на больное место. Зачем — не знаю.
— Или же твоя бывшая все-таки замешана в этом. И ещё… — Эвриала принюхалась и переглянулась со Сфено. Её глаза расширились, как у человека, который вспомнил, что забыл выключить утюг.
— Что-то горит!
В воздухе действительно пахло гарью. Он заметил это, ещё когда они вышли из комнаты, чтобы поговорить, но решил не придавать этому значения. Ульрих снова остался один. Девушки будто растворились. Повинуясь инстинкту самосохранения, он со всех ног побежал за ними.
Дёрнул за ручку. Она не поддалась. По телу пробежала легкая дрожь, как от дуновения неприятного ветра, и в сознании снова промелькнула мысль о свитере с красными сердцем, хотя никакая одежда не защитит от тысячи мелких иголок, которые страх достает из холодильника, чтобы пройтись ими по всему его телу.
Задержав дыхание, он повернул дверную ручку. Снова толкнул. Дверь открылась, и в комнату повалил запах дыма. Он откашлялся и выбежал в коридор. Из зала доносились похлопывания и недовольное бормотание.
Бежать на запах, стук подошв или голос — не вариант. Озлобленная сущность прекрасно все это имитирует. Но выхода у него не было. Стоило ему прижаться к стене, планируя осторожно пробраться и заглянуть в гостиную, как он тут же отпрянул.
«Нельзя прижиматься к стенам. Нельзя долго стоять на одном месте».