Нечисти
Шрифт:
– А зачем ты на моем пальце проведешь фломастером черту?
– Увидишь, ну не бойся же.
Маша робко протягивает тот же мизинец и уже верещит: Денис хищно вцепляется в него, делает свирепое лицо… и зеленым фломастером осторожно извазюкивает всю подушечку.
– Сполосни теперь.
Маша с любопытством окунает пальчик в фонтан, тотчас выдергивает его и смеется:
– Ой!.. а где лак?
– Там же, где и чернила. Больно?
– Нет, что ты. Прикольно как…
– Да ничего. Просто фонтан с водой, которая всегда свежая и чистая. Можно зачерпнуть оттуда же и пить. Хочешь?
– Не-а. А вот если этот, где царапинка?
– Попробуй.
– Вау! Диня, смотри: нет царапинки… и лак тоже исчез. А нельзя сделать так, чтобы…
– Можно. И положить тебе в косметичку, да? Нет уж, пусть просто фонтаном побудет, а тебе мы чего-нибудь придумаем. У меня, кстати, муттер много чем таким пользовалась, но красилась всегда вручную.
– Я наоборот хотела, чтобы он лак не трогал. А… он так и будет у меня на столе стоять? Все время?
– Если захочешь – то да.
– Ур-ра-а! Ты такой… самый лучший в мире волшебник! А ты… не исчезнешь?
– Да пока не собираюсь.
– Пока – это до вечера… или до обеда?
– Пока – это пока мы с тобой… пока я тебе не надоем, одним словом.
– Ты никогда мне не надоешь, Денис.
– Хорошо бы. Ну что такое? Маш, ты… что с тобой, почему ты плачешь? – Денис растерялся, сунулся в карман, глянул на извлеченный носовой платок – тот стремительно обрел гладкую первозданную свежесть, – скомкал его… – Маша, да что с тобою?..
– Ничего. Просто… я воочию встретила… увидела, как может выглядеть счастье…
– И как же оно выглядит? – Главное было втянуть ее в разговор, отвлечь от слез.
– С конопушками. – Маша все еще всхлипывала, когда вдруг рассмеялась: запоздавшие слезинки разлетелись брызгами, и лишь под глазами остались две черные «панковские» дорожки. – Я очень страшная, да?
– Да. И психическая, но я не боюсь. У тебя когда день рождения?
– Дай платок… В августе, а что?
– Это далеко. Сейчас на базар пойдем, по косметику, дабы твой макияж не расплывался по пять раз на дню. Репетиция к празднику у нас будет.
– Ты говоришь «по косметику», словно «по грибы». Это прикол?
– Нет, преимущества сельского воспитания. У нас на хуторе, вечерами, когда приходит нужда идти в бутик, всегда говорят: по картошку, по изумруды…
– А почему…
– Ну погоди, погоди, пернатый, ты пока просто водички попей, а вечером все будет. Или сам полетай во дворе, крыс поищи…
– Фу, какая мерзость! Не надо так говорить. Давай его лучше покормим?
– Давай я это сделаю без тебя, на всякий случай, я умею… Ты что хотела спросить, когда Морка нас перебил?
– А, да. Почему это ты решил покупать мне косметику из бутика? Типа папик?
– Да нет…
– А что так покраснел вдруг?
– Да… Ну… У меня, короче, денег полно, и я подумал, что мы можем попытаться тратить их вместе.
– И дальше что?
– И дальше ничего. – Денис растерялся еще больше. Он ни в коем случае не хотел ее обидеть или рассердить.
– Совсем-совсем ничего?
– Ты меня не за того…
– Тогда я не согласна! А… вот если время от времени будешь нежно смотреть в мою сторону и заботливо поддерживать под локоток, когда мы будем кататься на роликах… Тогда согласна. Ты свободен сегодня?
– Более-менее. Ты любишь кататься на роликах?
– Да, я знаю место, где напрокат дают и недорого. А ты умеешь?
– Ну вроде бы да. У меня есть итальянские khuti. «Агрессивки» такие.
– Настоящие?
– Ну так…
– Круто! Я слышала, но сама видеть не видела! На таких только олигархи катаются!
– Ну так пойдем? Что дома-то высиживать? И тебе такие купим.
– Пойдем. Но погоди, пока я со старой косметикой попрощаюсь. И пожалуйста не смотри на меня, покуда я буду это делать. Денис… Я не знаю ничего насчет твоих денег и не буду врать, что отдам в ближайшее время, потому что их осталось у меня на все про все три сотни рублей…
– Деньги – не проблема, поверь.
– Да, я тебе верю. И ты меня спас. Но пожалуйста, пожалуйста…
– Что пожалуйста?
– Помни, пожалуйста, что я тебе – не фонтанчик. И даже не ручная птица Морик.
– А я никогда и не…
– Потому что если я к тебе привяжусь, если я к тебе привыкну, а потом вдруг надоем…
– Слу-ушай, Маш, ты всегда так часто плачешь?
– Все-все… Я очень редко плачу, это я только сегодня, накопленный годовой запас использую. Прости, пожалуйста. На грядущий миллениум это был последний потоп… Я тебе уже надоела?
– Ты – нисколько! А беспочвенные хныки-хныканьки – пожалуй да.
– Больше не дождешься.
– Ты такая красивая… Нет, серьезно. И «мини» тебе идут не хуже джинсов… а лучше. Гораздо лучше… Тебя этот клювастый попрыгунчик не заманал своими криками?
– Не-ет, такой славный птиц, суровый, огромный. Я его немножечко боюсь, но я вижу, что он очень хороший. А почему ты спрашиваешь?
– Я думал, может мы телевизор посмотрим… с полчасика… Пока жара спадет? Давно я его не включал… Знаешь, когда в Сети сидишь, то вроде как и телевизор без надобности. А сегодня вдруг захотелось.