Нечто греховное
Шрифт:
– Своих детей они замуж уже повыдавали, внучки им неподвластны. Вот они и решили направить свои силы на новенькую.
– Как я понимаю, – сказала Сарала, – их просто распирает от желания продемонстрировать свою компетентность в матримониальных вопросах.
– Со мной вы можете быть искренней. – Леди Джерард заглянула ей в глаза. – Как мне лучше к вам обращаться? Леди Сара или Сарала?
Разумеется, Сарале хотелось бы поговорить с кем-то откровенно: вот уже несколько недель, как она была лишена общества своих друзей, оставшихся в Дели; пустые пересуды о ее замужестве ей претили.
– Мама хочет, чтобы я называлась Сарой, – наконец промолвила она.
Леди Аугуста ответила ей, к ее изумлению, на хинди, что ей не надо ничего опасаться, и пояснила, что когда-то она изъяснялась на этом языке свободно, поскольку пятнадцать лет прожила в Дели, где служил ее супруг.
– Индия – прекрасная страна, совершенно не такая, как Англия, – добавила она.
– Вы правы, – согласилась Сарала. – Вам было жаль ее покидать?
– Мне было больно расставаться с друзьями. Но я предвкушала скорое знакомство с другими людьми по возвращении в Англию и утешалась этим. Вам тоже предстоит обзавестись в Лондоне новыми друзьями, ведь вы родились в Индии, не так ли?
– Я вижу, вы неплохо осведомлены обо мне!
– Я вообще знаю многое о многих! – Леди Аугуста загадочно улыбнулась. – Поэтому меня так часто приглашают в гости. Я неплохо изучила высшее общество. Вот, например, о герцоге Мельбурне я могу сказать наверняка, что вам он не станет делать предложения.
– Это почему же? – Сарала обиженно вскинула брови. Леди Джерард усмехнулась:
– Не обижайтесь, милочка! Вы здесь ни при чем. Мельбурн верен супружеской клятве и предпочитает оставаться вдовцом. К тому же он государственный муж, символ Англии. Гриффины, пришедшие сюда из Рима более восемнадцати столетий назад, – один из крупнейших кланов землевладельцев и аристократов. Ни один из семейства Гриффин не женился на иностранке. И можно с полным правом утверждать, что герцог в этом смысле больше англичанин, чем премьер-министр и некоторые члены королевской фамилии.
– Очевидно, у них не возникало нужды искать себе невесту за рубежом. Ведь они имели возможность выбрать себе лучших кандидаток из англичанок, – облизнув губы, прошептала Сарала, внезапно подумав о поцелуе Шарлеманя, потрясшем ее до основания.
– Насколько я понимаю, вас не огорчило, что у вас мало шансов выйти замуж за герцога, – сказала баронесса, пронзив ее пристальным взглядом холодных голубых глаз.
– Мы виделись с ним только два раза и даже не разговаривали, – сказала Сарала, улыбнувшись многоопытной собеседнице, одетой в темно-зеленое муслиновое платье. – Я вообще только наслышана о людях, упомянутых мамиными подругами во время их оживленного разговора. Но буду благодарна им, если они помогут мне обзавестись в Лондоне знакомствами с влиятельными людьми.
– Я вижу, что вы девушка практичная, мисс Сара!
– Стараюсь быть ею по мере возможностей. Я вообще стремлюсь руководствоваться в своих поступках не чувствами, а рассудком.
Леди Джерард сделала глоток чая, помолчала и спросила.
– Сколько же вам лет, юная леди?
– Двадцать два.
– Признаться, я приятно удивлена,
Сарала натянуто улыбнулась, не уверенная, что ее собеседница не уязвлена ее словами. Замуж за герцога Мельбурна Сарала выходить не собиралась, поскольку имела на то вескую причину: ей был небезразличен его брат Шарлемань. Но объяснять это леди Джерард она не хотела, а потому только сказала:
– Как вы знаете, я прибыла в Лондон всего две недели назад. Но за это время со мной уже произошло множество перипетий, как-то: сначала мама поменяла мое имя, а вот теперь она собирается выдать меня замуж за лондонскую достопримечательность. Кстати, меня ведь даже не представили герцогу Мельбурну! Хорошо, что я крепка рассудком, другая на моем месте давно бы свихнулась.
Баронесса рассмеялась, чем привлекла внимание других присутствующих.
– Что там у вас происходит такого забавного? – спросила, вскинув тонкие брови, леди Аллендейл. – Нам тоже хочется повеселиться.
– Ничего особенного, мы говорили о сюрпризах погоды этим летом, – ответила леди Джерард.
– Погода нас нынче не радует, – сказала леди Аллендейл с каменным лицом и добавила, кладя ладонь на руку леди Ганновер: – Слава Богу, вас не было в Лондоне, когда минувшей зимой чуть было не покрылась льдом вся Темза! Молодежь, разумеется, возликовала и не упустила случая порезвиться на льду, но я считаю это скверным знаком, да и холодно было так, что я носа не высовывала из дому до самой весны. Бррр! – Она содрогнулась.
– Пожалуйста, леди, не отвлекайтесь от основной темы! воскликнула миссис Уэндон. – Нам нужно придумать, как леди Саре лучше привлечь к себе внимание мистера Эппинга!
– Вы полагаете, что это возможно? – взволнованно воскликнула мать Саралы. – Я все-таки пока не сбрасываю со счетов герцога Мельбурна. По-моему, он ей вполне подойдет.
– Так давайте же все это обсудим! Вот что я предлагаю.
– Кто-нибудь есть дома? – спросил у дворецкого Шарлемань, отдавая ему свое промокшее пальто.
Сделав мученическое лицо, Стэнтон взял двумя пальцами его верхнюю одежду и произнес:
– Его светлость на сессии парламента, леди Пенелопа у себя наверху, капризничает из-за того, что ее заставляют учить Французский. А вам, милорд, письмо из Гастон-Хауса.
Шарлемань озабоченно нахмурился и взял письмо, доставленное из его личной лондонской резиденции.
– Это от Освальда, – объяснил он дворецкому. – Я буду в бильярдной, попросите повара послать мне туда горячего супа, желательно куриного.
– Будет исполнено, милорд, – с поклоном ответил дворецкий и, поколебавшись, спросил: – Прикажете послать прислуживать вам Кейна?
– Да. Пусть он зайдет ко мне в спальню, – сказал Шарлемань.
– Хорошо, милорд, я немедленно этим займусь. Поеживаясь от озноба и оставляя за собой мокрые следы, Шарлемань поднялся в свои апартаменты в глубине дома, количество обитателей которого недавно сократилось на двух человек. Женившись, Закери перебрался на другую квартиру, а вскоре и Элеонора переехала в дом мужа. Последнее обстоятельство поубавило забот дворецкому, но от этого у Шарлеманя проблем не стало меньше.