Нечто под маской
Шрифт:
– Ладно, ладно, Рита, вы не волнуйтесь. После того, что было, вам уже бояться нечего.
– А вот нет, именно теперь-то я и боюсь всего, боюсь проснуться от этого счастливого сна и снова оказаться в той грязи, в том кошмаре, в котором я жила. Огонь, пожар, постоянный навязчивый сон... Эх, Игорь, где сон, где явь? Где их границы? Я уже перестала отличать одно от другого...
– Вас вынесли из того сна крепкие руки, так же как двадцать лет назад вынесли из огня. Вам постоянно снился этот сон, потому что вы хотели узнать, чьи это были руки. И вы узнали это. Эти руки будут
... И вот она стоит в аэропорту с трепещущим от волнения сердцем... Где же он? Где? Она боялась не узнать его...
... Однако, узнала сразу. Прежде всего, по маленькой клетчатой кепочке, изящно сидящей у него на голове. Рита вся внутренне сжалась, напряглась... Он шел ей навстречу, высокий, элегантный, в маленькой кепочке и короткой дубленке... А лицом был точь в точь похож на себя на той фотографии, которую они привезли в Торонто. Тогда ему было двадцать три, теперь почти сорок три... Но операция, новая кожа... Он ни в коем случае не выглядел на свой возраст. Ему можно было дать не более тридцати лет... Только довольно странный цвет лица, очень бледен, немного подгримирован. Но это лицо! Красивое лицо с правильными чертами! Губы, брови, прямой нос... Его не надо больше прятать под маской. И круглых очков больше нет! Коротко стриженые светлые волосы на висках... Это он! Это её жених, через три дня они станут мужем и женой! И она уже знает, какой подарок она ему приготовила! Она прекрасно знает! Ее догадка подтвердилась - её беременность приближалась к двум месяцам... Она совершенно здорова и может иметь детей! И детей обязательно будет много, у них есть средства и желание вырастить их...
... Вот он, вот... Он подходит к ней. Она не верит своим глазам.
– Это ты?
– шевелит она губами, но как во сне, не издает ни звука.
– Я, Ритка, конечно, я, кто же еще?
– смеется Федор и обнимает её. Нравлюсь?
– Ты мне нравился и тогда, - плачет Рита от счастья.
– Но теперь ты будешь нравиться всем. Потому что ты лучший человек на Земле...
– Извините меня, ради Бога, - раздался сзади уверенный баритон.
– Но я не выдержал и нарушил ваш запрет, больно уж интересно было поглядеть на нашу черную маску без маски.
– Игорь!
– обрадовался Бауэр и крепко обнял его.
– Вот это здорово, что ты приехал! Именно тебя мы больше всего рады видеть!
– А уж я-то как рад видеть такого красивого мужчину. Вы поглядите на него, Рита! А? Кудесники западные! Что творят, что творят! Это же супермен, бледненький только немного. Но ничего, загоришь еще. Поедете куда-нибудь, на Мальдивы, отдохнете. Ну, красавец, любо-дорого смотреть!
Бауэр был очень смущен, никак не мог привыкнуть к своему новообретенному лицу.
– Это она..., - преодолевая спазмы в горле, выдавил он из себя.
– Она все сделала... Если бы не она...
– А если бы не ты, меня бы давно сожрал огонь, Федор. И никогда не благодари меня, - рассердилась Рита.
– Если будешь так говорить, я ничего тебе не расскажу! А ведь у меня есть для тебя сюрприз, - хитро улыбнулась она.
– Какой?
– насторожился Бауэр. Ему было так хорошо, что он боялся
– А ты сам догадайся. Мой свадебный тебе подарок.
– Она указала глазами себе на живот.
– Неужели?!
– закричал Бауэр, что заставило стоящих рядом людей обернуться на странного человека с неестественно бледным лицом. Неужели?
– произнес он уже очень тихо и крепко прижал к себе Риту.
– Ладно!
– махнул рукой Игорь, растроганный происходящим. Наговоритесь дома. А сейчас пошли, давайте, я помогу, у Федора, вижу много вещей. Обарахлился он там, за бугром.
– Такси нужно?
– крутя ключи на указательном пальце, спросил коренастый водитель в куртке "Пилот".
– Нет, спасибо, у нас своя машина, - ответил Игорь.
– Надеюсь, на сей раз с тормозами?
– засмеялся Федор, продолжая обнимать Риту. В первый раз они видели, как он смеется. И улыбка была красивая, открытая. Игорь молча хлопнул его по плечу.
– Я, кажется, могу сообщить интересную вещь, Игорь, - сказала Рита. Имею, как это у вас говорится, версию дела о перерезанных тормозных шлангах.
– Да ну?
– приостановился Дьяконов.
– Некто Шмыдаренко Андрей Алексеевич. Неоднократно видела его, когда жила у них на Кутузовском. Любовник покойной свекрови и личность для особых поручений. Ходил слушок, что в свое время он отравил поэта Ларичева, после чего Бермудская получила Государственную премию, а Шмыдаренко - квартиру в престижном доме. Но только слухи, которыми, как известно, земля полнится.
– Был у нее, значит, и запасной вариант в отсутствие Удищева, помрачнел Бауэр. Ему был очень неприятен разговор о покойной Бермудской и её окружении.
– Скорее, Удищев был запасным вариантом, - возразила Рита.
– Видели бы вы этого Шмыдаренко, Удищев против него просто провинциальный шарлатан... Глупая я была тогда, наивная... Поначалу он мне даже нравился, галантный такой, вежливый...
– Ради Бога, Ритка, оставайся всегда глупой и наивной, - взмолился Федор.
– Ты не должна быть другой.
– И не бойтесь ничего, - добавил Игорь.
– Займемся мы этим Шмыдаренко, обложим как лисицу в норе... Степан, что ли, перед смертью что-то написал?
– догадался он.
– Да, - ответила Рита.
– Только ничего конкретного. Он, видимо, толком не ничего и не знал. Жил всю жизнь, как в тумане среди одних мерзавцев... Ладно, - махнула она рукой.
– Хватит об этом! Противно! А! Вижу знакомый лимузин!
– улыбнулась она.
Сели в машину. Игорь несколько раз демонстративно нажал на педаль тормоза.
– Ну что?
– сказал он.
– На, сам проверь, если не доверяешь! Тормоза мертвые, резина зимняя, водитель - ас, сами видели! Поехали с ветерком!
Рита прижалась к Федору на заднем сидении "девятки". Сразу же поневоле вспомнились события почти двухмесячной давности. Всего-то навсего двухмесячной... Вспомнилось, как они садились на пол этой самой машины, несущейся на огромной скорости по Кутузовскому проспекту и Можайскому шоссе без тормозов и в первый раз в жизни почувствовали тепло сердца, бьющегося рядом...