Недоброе солнце
Шрифт:
— Спасибо тебе.
— Важно для тебя — значимо для меня. Идем.
— Куда? — я оглянулась вокруг, и только теперь заметила, что мы здесь остались одни.
— Мы еще не закончили…
Нарин вел меня по темному коридору, крепко держа за руку. Оказалось, что в полной темноте камушки, вшитые в ткань платья, слабо светятся. Видимо, в самой атмосфере Валоры было что-то, что стимулировало наличие флуоресцентов в некоторых веществах? В любом случае, маленькие искры на платье делали путь не таким сложным, с моральной точки зрения. Определенно, мне нравится это особенность. Нужно придумать, как это сохранить.
Пройдя несколько поворотов, мы подошли к двери. Распахнув
Нарин был таким нежным, как никогда до этого. От невероятной осторожности действий, от каждого чувственного прикосновения на глаза наворачивались слезы. Ночь была бесконечно длинной и поразительной. Иногда, как вспышки, я ловила ощущения Нарина, переполняясь взаимным удовольствием и единением.
Нарин
Селена, пребывая в каком-то весьма вялом состоянии, задавала вопросы, на которые я не мог ответить. Внешне держась спокойно, невероятно нервничал и опасался, что что-то сделаю не так и вообще, ей не понравиться. Не было никакой возможности устроить церемонию с большим количеством гостей, громкой музыкой и при ярком солнечном свете, как это принято на Земле. Если девочка останется не довольна, это будет совсем глупо. И так чувствовалось, что не все в порядке. Возможно, она так плохо переносила нашу атмосферу и переживала из-за своего нового статуса. Ответственность за жизни стольких валоров, пусть и косвенная, может оказаться тяжелой ношей. Точно определить ее эмоциональное состояние у меня почему-то не получалось. Может, сказывалась работа во время заседания Совета. Все же, такой формат требовал значительно большей концентрации и отдачи сил, чем при использовании капсулы.
Старший послушник, действуя в соответствии с моей просьбой, протянул дарьё светильник. Мне совершенно не хотелось, чтоб Селена испугалась темноты, и так, продвижение по внутреннему пространству Ойтеры могло быть сложным в первый раз. Узкие коридоры, низкие потолки и крутые лестницы спокойствия у женщин обычно не вызывали.
На развилке оставив Селену на попечение Сумудина, вместе с Таалем отправился готовиться к церемонии. Руки похолодели, на спине сам собой то поднимался, то опускался гребень. Никогда не предполагал, что буду так нервничать перед такой простой церемонией. Вероятно, сказывалось отношение дарьё к этому событию. Она ясно дала понять, что «свадьба» является для землянки одним из важнейших событий в жизни.
— Что-то ты нервный, — ворчливый голос Тааля из-за спины заставил скривиться. Наставник даже в полной темноте глухого пространства Храма улавливал отголоски моего состояния. И это не смотря на все попытки взять себя в руки и успокоиться. Не помогали ни дыхательные упражнения, ни нажатия на определенные точки. Раздраженно хлестнул хвостом по стене, от чего по конечности растеклась тупая боль, немного приводя в себя.
— Вот да, хвост перед церемонией себе сломай, тогда твоя оджа точно будет рада. Уймись, Нарин. У меня такое впечатление, что организуй ты церемонию в пустыне, девочка все равно будет довольна. А красивее место, чем малый зал Ойтеры, найти сложно.
Простояв почти полчаса под холодным душем, все же немного вернул себе самообладание. Пока мастер и пришедший Сумудин заплетали мне волосы, раздумывал, как сложится дальнейшая жизнь. Дарье вполне комфортно чувствовала себя на Парадоксе, здесь же она почти всегда была скованна, обеспокоена и совсем не похожа на себя. Я понимал, что единственному человеку в нашем обществе будет сложно, но все же хотелось, чтоб она могла себя чувствовать как дома.
Застегивая удлиненную плотную рубаху, все не мог решить, как быть. Возможно, нам будет лучше после отпуска вернуться на Парадокс до самого завершения переселения?
Мой старший наставник, не изменяя себе, явился в зал в самый последний момент, прервав медитацию. Насколько знал, старик уже лет пять занимается только этим, не берет на обучение новых учеников. Теперь его фраза, сказанная мне когда-то: «это не имеет больше силы для Валоры», становилась более понятной. Может ли старик видеть будущее? Это было предчувствие или просто старческое помутнение разума? Разговаривая с ним несколько дней назад по сети и уговаривая провести церемонию, он показался вполне ясно мыслящим.
Окинул взглядом пещеру, стараясь не дергать рукава в нервном напряжении. Послушники явно обработали вчера лианы на сталактитах, чтоб цветы успели зацвести. Нужно будет поблагодарить за это. Растения столь бурно могли реагировать только на полив.
Стоило в пещере раздастся тихим шагам, как на меня нахлынуло спокойствие. Нервоз, не дающий нормально мыслить весь сегодняшний день, наконец, отступил. В темноте, едва различимые, двигались фигуры. Когда передо мной из-за спин валорок появилась Селена, сердце пропустило пару ударов, замерев на мгновение. Дарье была прекрасна, как видение, медленно продвигаясь к платформе. Зеленые глаза сверккали ярче, чем камни в украшении, теплые волны радости и сладкий аромат, способный свести с ума.
Когда старый наставник обернул наши руки четками, я несколько удивился цвету бусин. Их обычно использовали для обозначения нового начала. А мы уже какое-то время были вместе. Наверное, стоит спросить потом у старика. По телу от бусин стало разливаться тепло, и я опять смог почувствовать физическое тело дарьё. Ощутив щекотку вокруг уха от ретранслятора, тяжесть кивера на запястье, пещинку в левой туфле, я с трудом устоял на ногах, уловив наличие постороннего присутствия. Ощущение было таким слабым, что не будь сейчас процесса слияния, ничего бы не заметил. Крохотная группа клеток, у которой еще не было даже сердца, излучала минимальный, но явный импульс. Ребенок. Маленькая жизнь, с уже сейчас улавливаемыми способностями оджи. Просканировав организм Селены, обратил внимания на те микро изменения, которых не видел ранее. Тяжелее грудь, напряжение внизу живота, едва заметный отек в лодыжках. Ни малейшего сомнения. И Селена, абсолютно точно, пока не знает. На таком минимальном сроке даже наше самое современное оборудование не сможет определить с полной вероятностью. Стоит сказать ей об этом. Завтра. Теперь красные бусины в четках стали для меня понятны. Видимо, все же не просто так старый наставник проводит столько времени в медитации.
Дарьё выглядела немного дезориентированной, когда все ушли, оставив нас наедине. С потолка осыпались бледные переливающиеся лепестки, привлекая внимание Селены. Переполненный нежностью, крепче обнял свое счастье и поцеловал, не в силах сдержаться. Даже в движении губ чувствовалось изменение. Тело ощущалось более нежным, хрупким и ранимым, между тем, уже начав наращивать защитную оболочки вокруг эмбриона.
Ночь прошла невероятно, открыв мне новые грани этой удивительной женщины. Так остро и чутко на мои прикосновения она не реагировала ни разу, поражая до самых потайных уголков души.