Недотепа. Непоседа (сборник)
Шрифт:
Трикс пожал плечами и огорченно сказал:
– Я не знаю. Маркель – хороший человек. Но он король, а король не бывает плохим или хорошим, он бывает только королем.
– Ты неглуп. – Сутар кивнул. – Живи ты среди нас, я бы взял тебя в ученики.
– А чем вы занимаетесь? – спросил Трикс.
– Я – придворный шут султана Абнуваса и его визиря Аблухая.
– Шут? – удивился Трикс.
– Да. Ты удивлен, что шут может быть влиятельным человеком при дворе?
– Ну что вы! – Трикс замотал головой. – Я читал, что шут Джико при короле Маркеле Нерешительном пользовался
– Я же не на работе, – пояснил Сутар. – Тут за день так, знаешь ли, нахихикаешься, что вечером хочется поплакать. Не один шут сгорел на работе, пытаясь смешить людей во время отдыха. Если я прихожу домой, а жена готовит, то я гоню ее с кухни и сам режу лук. А если ужин уже готов, то зову детей и прошу их рассказать все самое ужасное и печальное, что они видели за день. Однажды Аблухай был в большом расстройстве, он проиграл в поэтическом конкурсе, куда послал свои врубайи и казели под чужим именем. Мне пришлось веселить его весь день, с утра до позднего вечера. И тогда мне пришлось пойти к нищим и попросить их рассказать, как они дошли до жизни такой. Я их до полуночи слушал, прежде чем отпустило…
Этот рассказ неожиданно тронул Аннет. Она спорхнула с плеча Трикса и села на руку шута, которую тот ей вежливо подставил.
– Если тебе захочется погрустить, можешь позвать меня. Я расскажу тебе о трудной и горькой жизни маленьких цветочных фей. О том, как безответна может быть их любовь… – Голос Аннет дрогнул. – О том, как коварны бывают некоторые продукты их питания… Об ужасах холодной зимы, когда бедные феи, чьи цветы погибли от мороза, забиваются в мышиные норки… или просятся в человеческие дома, где всю зиму отрабатывают право жить на герани и фиалках, развлекая детей и даже истребляя тараканов…
– Печальная история. – Сутар просветлел лицом. – Я обязательно попрошу тебя о помощи, когда рабочий день будет уж слишком тяжелым.
– Так вы поможете мне встретиться с Великим Визирем? – гнул свое Трикс.
– Да, – кивнул шут.
– А с султаном?
Самаршанец покачал головой.
– Боюсь, что это невозможно.
– Почему? – спросил Трикс.
– Мудрейший Абнувас очень занят государственными делами.
– Но разве то дело, о котором я хочу поговорить… – начал Трикс.
– Я попробую устроить твою аудиенцию с визирем уже завтрашним вечером, – сказал Сутар.
– А когда…
– Это то, чем я могу тебе помочь, – чуть повысил голос Сутар. – И пойми, что никто не поможет тебе большим.
Васаб испуганно посмотрел на Трикса, и тот смирился.
– Благодарю тебя, Сутар Бухул.
– Приятно было с тобой поговорить о делах, – кивнул шут. – От долгого разговора даже пересохло мое горло…
Васаб кивнул жене, та неодобрительно поджала губы, но все-таки ушла и вернулась с большим глиняным кувшином, откуда разлила по маленьким пиалам бледно-белую жидкость. Ни Триксу, ни Иену ее не досталось.
– Прости, но у нас не принято наливать арка юношам, – смущенно пояснил Васаб. – Но если
Трикс не захотел. Он слышал, что в Самаршане делают из забродившего молока напиток, который крепче любого вина, но все, кому доводилось его пробовать, отзывались об арка не слишком восторженно. Впрочем, это, наверное, было делом вкуса и привычки – Адрон пил арка радостно и помногу, быстро хмелел и почему-то грустнел. Трикс маялся. Ему хотелось уже пойти спать, но это выглядело бы невежливым.
Наконец распрощался и ушел Сутар – за дверями шута ждали двое слуг. Стал неохотно собираться и Адрон. Почему-то он счел своим долгом еще раз поговорить с Триксом, пообещать ему всяческую поддержку и рассказать про то, что он хочет вернуться в королевство, вот только сомневается, возможно ли питаться едой, которую там выращивают, не убьют ли шутки ради стражники и остались ли под владычеством Маркеля хоть какие-то академии, где он сможет работать. Трикс как мог попытался развеять его опасения, но Адрон, продолжая рассказывать о своих планах вернуться на родину, одновременно качал головой, вздыхал и потирал затылок.
– Странный он какой-то, – сказал Иен, когда они отправились спать. Для Иена в комнатку Трикса притащили набитый соломой матрас и еще одно одеяло. – Если ему тут нравится, то зачем он говорит, что хочет вернуться? А если не нравится, то почему не возвращается?
– Он слишком долго здесь прожил, – сказала Аннет, присев на подсвечник. В глазах ее поблескивали языки пламени. – Когда-то испугался тягот и трудностей, решил пересидеть их в Самаршане. Потом долго и горько пытался устроиться здесь. А если он сейчас вернется, то будет считать, что зря потратил пятнадцать лет своей жизни.
– Но ведь он и впрямь их зря потратил? – спросил Трикс. – Или нет?
Фея тихонько засмеялась.
– Все-таки ты совсем еще глупый мальчишка… Знаешь, иногда мужчина и женщина, прожив вместе много лет, решают расстаться. Они расстаются, находят новую любовь и живут счастливо. Но при этом постоянно повторяют: «Я зря потратил драгоценные годы своей жизни…» Это смешно. Ведь это были хорошие годы. Это была жизнь. И вовсе не факт, что с другим человеком они прожили бы эту жизнь лучше. Можно расстаться, можно сойтись… Можно уехать, можно вернуться… Но только тот и в самом деле теряет кусок своей жизни, кто говорит – «годы были прожиты зря». Жизнь не зря, мальчики. Какая бы она ни была – человек живет не зря… – Аннет вздохнула. – И фея – тоже.
– Нет, я так жить не собираюсь, – твердо сказал Трикс. – Я женюсь на Тиане. И разводиться с ней не буду. И заниматься тем, чем не хочу, не стану. И жить там, где не нравится, – тоже. Я так буду жить, чтобы сразу все хорошо получилось.
– Я тоже! – пылко сказал Иен. – Я, может, не сразу понял, кем хочу стать. Я бы магом хотел стать, только способностей нет. Но теперь понял – рыцарство моя стезя! Тем более я уже совсем благородный!
Фея улыбнулась и пожала плечами.
– Возможно. Иногда такое и впрямь получается. Это очень здорово, если у вас все сразу в жизни получится, ребята… Погасить свет?