Недотрога для тирана
Шрифт:
Проследив за его падением одобрительным взглядом, Юдин улыбается:
– Какая отличная инициатива! Но я бы предпочел, чтобы это была футболка. Полотенце мне не мешало.
– Идите к черту!
Делаю гордый шаг из-за стола и указываю на дверь.
А Михаил вместо того, чтобы послушаться, выбрасывает руку вперед и притягивает мое нестойкое тельце к себе. Бормочет мне в солнечное сплетенье:
– Да я и так в аду.
Одной рукой, обвившей меня за талию, он удерживает меня без всяких
А на мне нет ни одного даже самого тощего и захудалого леопардика!
Я абсолютно беззащитна перед этим медведем, лапа которого уже добралась до моей задницы!
Юдин с довольным урчанием стискивает ягодицу, вызывая у меня самые противоречивые эмоции.
Стоп, стоп, стоп!
Разве можно меня вот так тепленькой брать? Питекантроп!
Я вырываюсь из хватки Михаила, и он поднимает на меня горящий взгляд.
– Маринк, не дури. Тебе будет хорошо, – обещает он.
– Возможно, – соглашаюсь я. – Но я все равно предпочту отказаться! Нет уж, война так война, никаких компромиссов! Юсуповы не сдаются!
Сузившиеся глаза Михаила настораживают.
– Уверена?
– Да!
Юдин поднимается, словно передо мной вырастая, и я в очередной раз поражаюсь, какой он огромный.
– Хорошо, госпожа дизайнер, – хмыкает он. – Только я до сих пор не воевал, а вот теперь начну. Ты не устоишь, рыжая. Готовься к переезду. Я уже сказал, какая шкура у постели мне подойдет.
Он нависает надо мной с плотоядным взглядом.
Упрямо смотрю ему в глаза.
Юдин склоняется ко мне… Он же не будет?
Будет.
Положив руку мне на затылок, Михаил снова притягивает меня к себе и целует с чувством, с толком с расстановкой так, что пробирает меня до самого донышка, несмотря на похмельный синдром.
Не сразу замечаю, что встаю на цыпочки, чтобы было удобнее целоваться, и вполне бодро отвечаю на поцелуй.
– Подумай и соглашайся, – подмигивает он мне. – Глядишь, поводов обзываться больше не будет.
Погладив еще раз ошалевшую меня по заднице, Михаил выходит их кухни.
Глава 27
Опомнившись, я мелкой рысью бросаюсь за ним вслед.
– Уже передумала? – уточняет Юдин.
– Нет, – тявкаю я. – Дверь изнутри подпереть хочу.
– Ну, у тебя не так много времени до полномасштабного наступления. Пощады не будет. Так что смирись и готовь белый флаг. Можно леопардовый.
– Ты слишком высокого о себе мнения, – огрызаюсь я, почему-то представив вместо белого флага белую простынь.
– Иду на вы, Марина. Позвони мне, если надумаешь сдаться добровольно и получить удовольствие.
– А вчера ты моим звонкам не обрадовался, – язвлю я.
– Не готов оказался
Внизу живота сладко тяжелеет, но я не позволяю себе повестись.
– В трезвом уме ни за что не позвоню!
– Увидим, – хмыкает Михаил, и у меня начинает ныть в груди от предчувствия надвигающейся катастрофы.
Уж больно решительно и спокойно этот индюк выглядит, прямо-таки уверенным в своей победе. Видела в интернете пояс верности. Надо приобрести от греха подальше.
Не рискуя приближаться к этому распускателю рук – не мужик, а осьминог какой-то – я дожидаюсь, пока Юдин покинет мои квадратные метры, и только потом запираю дверь.
Чего там Лялина говорила? Сдержанный, собранный, слова лишнего не вытащишь?
Ну да, ну да.
Кстати. Чего там я вчера ему писала?
С легким ощущением , что сейчас мне будет стыдно, возвращаюсь на кухню.
Мобилка жжет руки.
Так, а ну, взяла себя в руки! Скорее всего, ничего такого ужасного, Юдин же не свернул мне шею.
Первыми проверяю звонки.
Сначала четыре неотвеченных вызова. Потом несколько разговоров больше минуты, у меня в памяти смутно всплывают какие-то фразы, после которых создается общее впечатление, что на Юдина я наезжала.
«Козел он! Прямо сейчас и скажем! Звони!» – требует в дупелину бухая Алсу, и я, икая, лезу за телефоном.
М-да, может и к лучшему, что я не помню.
Хотя у меня такое чувство, что Михаил мне все припомнит, обязательнорасскажет в красках, когда наступит подходящий момент.
Ладно, а с сообщениями что?
Ух, ё-маё!
Хватаясь за сердце я скроллю вверх. И фотки даже. Мать моя женщина! Я закодируюсь!
«Что? Смелости не хватает трубку взять?»
«Или вы там не один, господин заказчик? Я вам не мешаю?»
«Сказать нечего?»
Роняю голову на руки. Твою ж мать!
В ответ мне приходит фотка электронных часов, стоящих, похоже, на прикроватной тумбочке. Три пятнадцать.
«Это если вам циферки в телефоне мелкие, госпожа дизайнер».
От меня гневный стикер в виде хомячка, потрясающего сковородкой.
И следующим сообщением ряд смайликов, которые, видимо, были призваны выразить мой гнев, но среди них почему-то встречаются и сердечки.
Млять. Позорище. Смайлики, стикеры.
Надеюсь, это Алсу отправляла. Но что-то мне подсказывает, что нет.
«Ты укушалась, что ли?»
О, нет!
Следом идет голосовой. Мой.
Прежде, чем запустить, я наливаю себе водички, выпиваю стакан залпом и подготавливаю новый. Чую, мне потребуется.