Негатор
Шрифт:
Во-первых, рукавица на левую руку из толстой кожи. Но эта кожа явно побитая. Понятное дело: тетивой посекло.
Во-вторых, сами стрелы дают информацию. Ни одного бронебойного наконечника. Одни срезни, да еще листовидных с полдесятка. Последние — для тренировок, что ли? Или на птицу? Конечно, срезень очень хорош на всякую дичь, двуногую в том числе, — но не на тех, на ком броня. Хотя бы кольчуга. Вот разве что лишить всадника лошади. Да, это можно, если здесь лошади не бронированные, а ведь было и такое там, за чертой.
Напрашивается вывод: здесь, похоже, не воюют. Ой ли? Ну нет, такой вывод отвергну сразу же. Хотя бы потому, что вся деревня в покойниках. Не воюют луками — вот это ближе к истине. А чем? Надо бы посмотреть, есть ли оружие ближнего боя.
Вот топор, на вид не особо боевой: больно уж напоминает топор канадских лесорубов. Впрочем, в хороших руках всякий топор — оружие. Ко мне, понятно, не относится: фехтование на топорах не изучали-с. Серп на длинной рукояти, даже древке — сельхозинвентарь, конечно, но в умелых руках… смотри выше. А вот предмет откровенно интересный: пастушеский посох. Он уж точно двойного назначения, что и понятно: каковы бы ни были местные аналоги волков, пастух обязан иметь что-то, чтобы от них отбиться. Даже если здесь нет злостных нарушителей шестой и восьмой заповедей.
Все, похоже, более ничего боевого не найду.
Посмотрим второй сундук.
Так, тут одежда. Что-то вроде кафтана явно не повседневного назначения. Даже пуговицы роговые. Судя по размеру, это принадлежало хозяину дома. Штаны из непонятной материи. Было бы время — выдернуть ниточку да подпалить, так сразу по запаху можно отличить растительное волокно от шерсти. Штаны на вид не длинные, но тут можно ошибиться. Шапки, целых четыре. Две даже с вышивкой. Нет, эти мне не подойдут — явно малы, да и вышивка ни к чему, узнаваемая вещь. «Нам не нужны особые приметы» — как говорил Великий комбинатор. Третья и того меньше — явно детская. Четвертая вроде побольше и попроще, ее и оприходуем. Шерстяные чулки; значит, и стригут здесь кого-то, коз, скажем, или овец.
Еще несколько вещей, эти явно детские, их в сторону.
А вот рубашка, почему-то заметно грязная. Странно. Вроде неряшливости за хозяйкой дома не замечено. Рубашка не из дорогих. Ткань грубоватая. Почему она засунута в сундук, да еще на самое дно? Поглядеть на эту вещицу… Да у нее внутри что-то есть! Теперь бережно развернем.
Камни. Вот что надо рассортировать. Спасибо дяде-геологу, его коллекцию я в детстве перебирал часами. Это — кристалл аметиста. Ювелирная ценность аметиста и без того невелика, а у этого кристалла и вовсе близка к нулю: мутный, с трещинками, да еще неравномерность цвета. Зачем такой нужен? И еще странность: аметист обычно встречается друзами — зачем брать один кристалл? Это — пириты, все три — не больше ногтя на большом пальце. Ювелирной ценности не имеют вообще. Хотя пирит красивый. Приняли за золото? Впрочем, с точки зрения кристаллографии тоже есть дефект — один кристалл с двойником (дефект кристаллического строения, обычно выглядит как два кристалла, сросшиеся друг с другом), два других — явно отломаны от массива, очень уж одна грань неровная. Очень небольшой, прозрачный, желтый, шестигранный — цитрин, он же желтый кварц. Или гелиодор — желтая разновидность берилла? Наверное, он: цитрин лимонного оттенка, а гелиодор — золотистый. А вот проверим: у бериллов твердость выше, чем у кварца. Так и есть, этот желтый царапает аметист. Но тоже трещиноватый, к тому же с темными включениями. Впрочем, если только пустить эти камни на очень дешевые украшения… Не прокатит: полируют камни нынче вручную, это дорого, затраты лягут на стоимость всего украшения. Дымчатый кварц, это не редкость. Грани кристалла выглядят неплохо, а вот есть ли дефекты внутри — тут остается только гадать. И еще россыпь кусочков прозрачного кварца, эти даже кристаллическую огранку почти не сохранили. Ценность очень небольшая, поскольку они сами маленькие.
Краткий вывод по всем камням: в коллекцию годятся, к ювелиру — нет. Но с трудом представляю себе крестьянина, собирающего коллекцию камней. К тому же их довольно хорошо спрятали. Следовательно, владельцы полагали, что они имеют некую ценность. Тогда весьма интересно: кто такие камни покупает и с какой целью?
Проверим, какая у местных обувь. Вся она в прихожей. Хозяин как был, так и лежит в небольших сапожках, но снимать с него не буду. Хозяйка в чем-то смахивающем на сабо — подошва деревянная, верх кожаный. Дети умерли босыми. А что в прихожей? От поршни, это от хозяина. Вот нечто весьма смахивающее на туфли, судя по размеру — хозяйкины. Вот две пары маленьких сабо — ясно, детские. А больше и нет. Поршни, конечно, можно и надеть, но непривычные они, на себя их напяливать пока не буду, но припасу. Мои ботиночки, увы, не вечны.
Теперь посмотрим еду. Климат явно не холодный, так что погреб должен быть. Он и есть, вот люк. А вот как с освещением? Выключателя почему-то найти не могу. Ладно, нащепаем лучинок. Свеча — ценность, тратить ее не хочу. Впрочем, чего тут трудиться, лучины и так заготовлены.
Я, оказывается, выдающийся огнедел. И кто бы мог подумать: разжег лучинку, затратив всего лишь пять попыток! Ладно, пусть я не гений, но уж точно талантище. А теперь быстрехонько в погреб.
На полу лежит на боку что-то грызуновое — аналог крысы. Хоть я и читал Джерома, но ирландское рагу готовить не умею, так что к еде это не причислим.
Висят окорока. И что-то еще очень мясное или сальное. На копчености я согласен. Забрать все и поднести к лестнице, там хоть что-то видно. Один окорок порядочно почат, от него осталось не более двух третей. Все равно заберем. Бочка — ну, ее вскрывать некогда. Очень большой кувшин, судя по весу и по плеску — почти полный. Пиво, наверное. Ладно, к лестнице его тоже. Голова сыру. Когда-то я встречал это выражение в «Острове сокровищ». Теперь-то сыр такой формы уже не делают. А вот этот — именно голова. Обязательно беру. И еще кусок сыра — остаток от прежней головы. Двести грамм, не больше, но пренебрегать нельзя. Беру. Фрукты и овощи могли уцелеть разве что в консервированном виде. Сушеная зелень? Но это в погребе не хранят.
Лучинка уже догорает, ну да ничего, я потушу огарок и перетаскаю все, что отложил, наверх.
Перетаскал. Вот вопрос: аналог хлеба тут пекли? Я бы его хранил в закрытой емкости, чтобы меньше черствел. Посмотрим здесь… ничего, а тут… ну, это не совсем хлеб, скорее лепешки. По твердости приближаются к железобетону. Впрочем, если слегка размочить в воде… Вроде в войну так с сухарями поступали. А вот где они хранили воду? И можно ли ее пить? На второй вопрос ответ есть, пожалуй. Если вода пережила такой удар, то микроорганизмы, если они и были в ней, убиты. Хорошо, хоть на один вопрос есть ответ. А все же — где хранили воду?
Я сам бы ее держал вблизи того места, где готовят. Готовила хозяйка на печи с плитой. Точно, вода есть в деревянных ведрах. А рядом две медных миски — одна с золой (для стирки, должно быть), вторая с чем-то растительным, совершенно сухим и очень мелко нарезанным — сырье непонятного назначения. Еще один вопрос без ответа.
А не перекусить ли?
То, что получилось в результате, напоминает поглощение сухпая в компании с холодной водой. Бывало и хуже. А по вкусности, может, и получше армейского. От горячего бы не отказался, да не хочется время терять на растопку печи да на подогрев; а на варку уйдет и того больше. Нет, пока обойдусь.
Так и не смог найти следов письменности. Ни книг, ни тетрадей, ни даже следов письменных принадлежностей. Точно так же нет ни икон, ни изображений вообще чего бы то ни было. Ну ладно, здешние крестьяне читать и писать не умеют — готов в это поверить, но ведь в России, помнится, в доме держали лубки. А тут ничего. Запрет на изображения людей?
Ах да, при доме был сарай. Проверим и его. Как и ожидалось, инструменты: еще топор, лопата (деревянная, но окована железом), что-то вроде мотыги, тяпка, грабли. Вилы есть. А вот косы нет. Нехватка железа? Веревки разной толщины, два мотка. Это может понадобиться, в припасы их. Сеновал в придачу. И мешки с чем-то зерновым. Ячмень? Овес? Наверняка что-то лошадиное.