Негодяи (сборник)

Мартин Джордж Р.Р.

– Зачем?

– Потому что они не могут позволить, чтобы зрители поняли, что происходит. Помнишь, как я тебе говорил, как «Дром» завлекает людей – куча сувениров и торговли и куча фильмов?

– Да.

– Ну, в этом и проблема. В старых мультплексах было пятнадцать экранов. В «Дромах» их сотня.

– Но они показывают некоторые фильмы сразу в нескольких залах.

– Правильно, в 3D, 4D и Wii-версии. Плюс целая куча сиквелов, римейков, пересъемок…

– И специальных показов.

– Повторных премьер, кинофестивалей,

марафонов Гарри Поттера, трейлеров, но даже если добавить иностранные фильмы, из Европы и Болливуда, плохие римейки британских романтических комедий и убогие римейки того, другого и третьего, все равно остается чертовски много экранов, на которых надо что-то крутить. Особенно когда большинство народу приходит на «Возвращение Фродо». Помнишь, когда мы пришли на «Вечер выпускников», кроме нас, никого в зале не было?

– Да…

– Это как в «Баскин-Роббинсе». Рекламируют тридцать один аромат, но кто, черт подери, когда-нибудь заказывает изюм или лимонный заварной крем? Который на самом деле может оказаться все тем же ванилином с пищевым красителем и ароматизатором, все равно никто не разберет. Так и с половиной фильмов в «Дроме».

– Ты хочешь сказать, что «Рождественского ограбления» просто не существует?

– Я думаю, что есть достаточно большая вероятность этого.

– Но это же нелепо. Ты и я видели трейлер. Другие трейлеры показывали на экранах, когда мы в очереди стояли.

– Длиной минуты три, который за один день снять можно.

– Но зачем им его рекламировать, если его не существует?

– Потому что иначе кто-нибудь – типа меня, например, – может что-то заподозрить.

– Но им ведь накак это с рук не сойдет…

– Сойдет, точно. Большинство людей желают посмотреть последний блокбастер, и с помощью минимального толчка – типа строчки, что все билеты проданы, – можно убедить 95 процентов зрителей посмотреть что-то другое. Или пойти на ланч в «Пир Бабетты».

– А оставшиеся пять процентов?

– Ты только что это видела.

– Но билеты хорошо продаются, особенно под Рождество…

– А людей иногда тошнит, они случайно проливают напитки, их снимают парни из студенческого братства, и они не идут на сеанс 10:20, поскольку не успеют домой на последнем монорельсе. Но последние сеансы всех фильмов, которые я назвал, заканчиваются как раз позже последнего монорельса домой. Я уже пять дней пытаюсь попасть на «Переключая передачи» и ни разу не смог. Кстати, сколько времени?

– Четыре.

– Пошли, – сказал он, хватая меня за руку и вставая. – Нам надо идти, если мы хотим попасть на «Рождественское ограбление».

«Захватывающий, держащий в напряжении и невероятно романтичный!»

«Фронт Роу»

– Но мне казалось, ты говорил, что он не существует, – сказала я, когда он вытащил меня из «Гюсто».

– Не существует. Пошли.

Он тащил меня через Хогвартс и Зазеркалье,

по коридору между магазинчиками, торгующими сувенирами по «Истории игрушек», «Оз великий и ужасный» и «Король-лев».

– Мы же не к кинозалам идем, – возразила я.

– Сначала надо по магазинам походить, – сказал он, ведя меня в бутик «Принцесса Диснея».

– По магазинам? Зачем?

– Затем, что мы не можем позволить, чтобы Управление нас заметило, а лучший способ привлечь к себе внимание в «Дроме» – не тратить деньги, – сказал он, протискиваясь между вешалками с футболками «Третий лишний».

– Кроме того, – продолжил он, подходя к другой вешалке, забитой куртками с капюшоном с Белоснежкой и Семью Гномами, – сегодня знаменательная дата. Тебе надо надеть нечто особенное. Такое, чтобы контролер тебя не узнал.

Он перебрал все куртки на полке, потом на той, где висели короткие юбки с «Двенадцатью танцующими принцессами», вытаскивая и вешая их обратно.

– Что ты ищешь? – спросила я.

– Я же тебе сказал, нечто особенное, – сказал он, уже роясь на другой вешалке. – И нечто такое, в чем у тебя не будет вид, как с кухни Миссис Клаус. А, вот они.

Он вытащил желтую футболку «Даша и Диего исследуют Гималаи» с Диего, наставившим фотоаппарат на Дашу и обезьянку, стоящих на вершине Эвереста.

– Лучше билета.

– Я не надену… – начала я, но он уже сунул мне в руки футболку и ярко-розовую бейсболку «Маленькая девочка-гусыня».

– Скажи сотруднику, чтобы деактивировал метки и ты могла их надеть, – сказал он. – Потом иди в примерочную. Сними свою футболку и надень эту. Буду ждать тебя в соседнем магазине.

Он подтолкнул меня к кассе.

– И никаких вопросов.

Я сделала все, как он сказал, сняв через голову топ – Джек оказался прав, от него действительно разило имбирем, – и надев футболку поверх боди.

Футболка оказалась обтягивающей, видимо, это была часть плана, подумала я. На мне она выглядела еще хуже, чем на вешалке.

– Мог бы, по крайней мере, что-то красивое подобрать, – сказала я Джеку, увидев его в соседнем магазине, где он мерял темные очки «Рискованный бизнес».

– Нет, не мог, – ответил он. – Что с топом сделала?

– В пакет убрала.

– Хорошо, пошли, – сказал он, забирая у меня сумку и выводя из магазина обратно к «Гюсто» и мусорному контейнеру. И бросил пакет в мусор.

– Мне он нравился, – возразила я.

– Тс-с, ты хочешь попасть на фильм или нет? – ответил он, ведя меня через лабиринт из художников по воздушным шарам и операторов аппаратов лазерной татуировки, детских каруселей и магазинов сладостей обратно в вестибюль.

И вдруг резко остановился.

– О’кей, сходи к автомату и купи билет на «Войну драконов».

– «Войну драконов»? Но я думала, мы идем на…

– Идем. Ты купишь билет на «Войну драконов», пройдешь, а потом…

– Один билет или два?