Неистовый голод
Шрифт:
— Передай мои извинения Трику, — продолжил Морелли. — Он может быть уверен, что Дрейк больше не побеспокоит его.
— Ты уверен? — спросил Трей.
— На сто процентов. Даю слово.
— Если Дрейк нападёт снова, ты будешь ответственен за это. — С этими словами Трей закончил разговор.
Доминик поджал губы.
— Вы думаете, он на самом деле отстранил его?
— Не знаю, — сказал Маркус. — Он разозлился на Дрейка. И если настолько тупой, что отстранил его, думая, что это произведёт впечатление
— В любом случае, он скажет Дрейку держаться от тебя подальше, — сказал Трей Трику.
Тао кивнул.
— Вопрос в том, сможет ли Морелли держать эту собаку на поводке?
— Нет, — сказал Трик. — Но Морелли верит, что сможет, поэтому не будет следить за ним. Мы должны быть готовы к тому, что Дрейк сделает ещё ход.
Как только встреча закончилась, Трик вышел из офиса в поисках Фрэнки. И нашел её в гостиной, свернувшейся калачиком в кресле. Осторожно, чтобы не пролить кофе, он поднял её и сел, посадив к себе на колени.
— Привет, детка. Как прошла встреча с Айрис?
— Мы просмотрели несколько фотографий. Смотри.
Она достала телефон и показала ему сделанные снимки. Трик посмеялся над той, что была сделана на вечеринке по случаю её дня рождения.
— Я помню. Я всё время говорил, что воздушные шары не заставят тебя летать, но ты всё равно хотела попробовать.
Он посмотрел на фотографию её с родителями, задаваясь вопросом, как, чёрт возьми, семья, которая выглядела такой счастливой вместе, могла превратиться в дерьмо.
— Айрис сказала, что, у меня должна быть хотя бы одна фотография с ними.
— Хотеть этого нормально, Фрэнки. — Но он чувствовал, что она испытывает некоторую вину. — Нет ничего плохого в том, чтобы ценить счастливый момент.
Даже если это счастье позже испарилось.
— Я вроде как надеялась, что просмотр фотоальбомов пробудит воспоминания, и я, возможно, что-то вспомню, что глупо, поскольку люди редко вспоминают что-то из такого возраста. Но меня бесит, что в этой истории так много пробелов.
Трик поцеловал её в лоб.
— Я знаю. Но ты должна перестать злиться на себя, — тихо сказал он, — потому что это выводит меня из себя.
— Прости? — Она говорила тихо, чтобы не услышали остальные.
— Ты злишься на себя, считая, если бы не похоронила воспоминания о детстве, разгадала бы тайну. Но это не твоя вина, Фрэнки. Слышишь? Не твоя. Вероятно, мы никогда не получим ответов. Тебе нужно научиться мириться с этим, иначе будешь мучить себя, и тогда мне придётся дать тебе ремня, потому что никто не причинит вреда моей паре — даже она сама.
В то время как часть её ощетинилась, Фрэнки поймала себя на том, что фыркает от удовольствия.
— Ремня, да?
— Да, и я не лукавлю.
Она нахмурилась.
— Не лукавишь?
Он закатил глаза.
— Это фигура речи, и
— Держу пари, твоя задница станет такой красиво розовой. — Трику становилось тяжело от одной только мысли об этом. — На самом деле, к чёрту ремень. Лучше рукой — увидеть отпечатки моих ладоней на твоей заднице было бы чертовски сексуально.
— Ты же изначально так и планировал? — Она поняла ответ по его озорной улыбке, и покраснела. Она уже собиралась заявить в недвусмысленных выражениях, что ни одна рука и близко не приблизится к её заднице, но тут его взгляд упал на что-то у неё за плечом. — В чём дело? — спросила она.
— Почему дети так на тебя пялятся?
Она вздохнула:
— Не знаю. Я думаю, им нравится запах моего страха. — Посмеиваясь, Трик уткнулся в изгиб её шеи. — Это на самом деле не смешно.
Но он только рассмеялся громче. Мудак.
Фрэнки потёрла руки. Она находилась в выставочном зале. Было холодно. Темно. Она услышала шмыганье носом и обернулась. Это скульптура девушки, которая сидит в кресле с опущенной вперёд головой. Скульптура захныкала, и… звук резко оборвался. В тишине чувствовался смертельный холод. Фрэнки вдруг стало очень страшно. Голова девушки начала подниматься, движения были жёстким и отрывистым. О, Боже милостивый, нет. Синтетические волосы открыли лицо. Лицо… это была Фрэнки. Совсем маленькая Фрэнки.
— Он сделал ей больно, — прошептала она.
— Кто? — спросила Фрэнки срывающимся голосом. — Кто сделал ей больно?
Голова ребёнка медленно повернулась. Затем скульптура чопорно подняла руку. Так же медленно повернув голову, Фрэнки посмотрела и ахнула. В воздухе покачивалось чёрное пенистое пятно. У него не было глаз, но он видел её. Она почувствовала на себе его взгляд. Запах дождя, морской соли и горелого дерева окутал, а скрипучий голос произнес:
— Ты должна быть в постели, Фрэнки.
Фрэнки резко распахнула глаза, сделала глубокий вдох и вцепилась в покрывало. Её сердце колотилось, как сумасшедшее. Она сделала ещё вдох, чувствуя, что не хватает воздуха. Тёплая мозолистая рука коснулась её щеки.
— Ш-ш-ш, детка, это был просто кошмар. — Трик прижал её к себе и поцеловал волосы. — Хочешь поговорить?
Она покачала головой, прижимаясь к нему, впитывая тепло и вдыхая запах. Неудивительно, что ей приснился кошмар, учитывая, что неё возникало много мрачных вопросов, на которые нет ответов. И всё же, это было чертовски тревожно.