Неистовый голод

ПОЛНОЕ ИЛИ ЧАСТИЧНОЕ КОПИРОВАНИЕ БЕЗ УКАЗАНИЯ ГРУППЫ И ПЕРЕВОДЧИКОВ — ЗАПРЕЩЕНО! ПОЖАЛУЙСТА, УВАЖАЙТЕ ЧУЖОЙ ТРУД!

Данная книга не несёт в себе никакой материальной выгоды и предназначена только для предварительного ознакомления! Просьба удалить файл с жёсткого диска после прочтения. Спасибо.

Переводчики: inventia, vladislava_sh, vikatv97

Бета

Действительно хорошо, что Фрэнки Ньюман не нужен рыцарь в сияющих доспехах, ведь ей доставались лишь полные идиоты. Парень перед ней не был исключением. Вэнс изучал её вид, отмечая одежду и очки, которые она надвинула на лоб.

— Похоже, ты… работала.

— Отличное предположение. — Но ему даже и предполагать не стоило. Звуки рок-музыки подсказали бы, что она работала. Хотя Вэнс не рассматривал её работу, как «работу». Он считал это скорее хобби, которое она должна была уже перерасти. Не имело значения, что её скульптуры выставлялись в галереях или что у неё устоявшаяся репутация. Как и бабушка с дедушкой, он не воспринимал её профессию всерьёз.

Обычно она бы проигнорировала звонок в дверь, но думала, что пришёл её агент, который должен появиться с минуты на минуту.

Вэнс похлопал по картонной коробке, которую держал в руках.

— Я нашёл кое-что из твоих вещей и подумал, что ты, возможно, захочешь их вернуть.

— Спасибо, — сказала она ровным тоном. Он шагнул вперёд, явно ожидая, что она отойдёт и даст ему пройти. Ни фига. Она схватила коробку и поставила её рядом с собой на деревянный пол.

Вэнс откашлялся.

— Как ты?

— Нормально. — И станет чертовски лучше, когда он уйдёт. Волчица внутри зашевелилась, готовясь предупреждающе вцепиться когтями в человека. Она не всепрощающий зверь.

Вэнс провёл рукой по лицу.

— Черт, Фрэнки, я… — Он вздохнул. — У тебя есть полное право злиться за то, что я сошёлся с Лейлой, и я не…

— Я не злюсь, что ты снова с ней сошёлся. — Ей нравилась компания Вэнса, и он, безусловно, хорош в постели, но Фрэнки его не любила. И Фрэнки догадывалась, что он до сих пор неравнодушен к Лейле — парень не стал бы постоянно ругать бывшую, если только она не глубоко засела в голове. Но Фрэнки не злилась из-за этого; она знала, что забыть кого-то — дело непростое и что чувства нельзя включать и выключать. В то время как Лейла морочила ему голову, посылая стервозные сообщения, размещая фотографии на Facebook, где целуется с другими парнями, и даже спала с одним из его друзей, Фрэнки была рядом с ним. В момент, когда он «исцелился», сразу же вернулся к Лейле. Казалось, они оба получили удовольствие от драмы или чего-то в этом роде.

Он немного нахмурился.

— Нет?

— Нет. Но злюсь, потому что ты заставил меня поверить, что не вернёшься к ней. Злюсь, что потратила время своей жизни на тебя, беспокоясь и поддерживая, когда она ранила тебя, а ты в конечном итоге планировал вернуться к ней.

Он поднял руку.

— Клянусь, Фрэнки, я этого не планировал. Не хотел причинять тебе боль, и чувствую себя ужасно из-за этого.

— Если хочешь это доказать, скажи, чтобы она перестала преследовать меня в Интернете. Скажи, чтобы она перестала оставлять идиотские комментарии на моей фан-странице в Facebook. Каждый раз, когда я блокирую её, она создаёт другой профиль и всё

Он поморщился.

— Знаю. Я сказал ей прекратить. Она… одержима тобой, и отказывается верить, что я забыл тебя. Чем больше я отрицаю это, тем больше она, кажется, верит, что права. Я не могу победить.

— Ну, может, если бы ты перестал писать и звонить мне, когда накидаешься, и объяснил Лейле, что мы с тобой не подходим друг другу, она бы успокоилась.

Он ощетинился.

— Мы просто отлично подходим друг другу. — Сексуальный подтекст в его голосе был очевиден.

— В постели, да. За её пределами — точно, нет. — Что разочаровало её бабушку и дедушку, потому что им понравилась идея о замужестве Фрэнки с адвокатом, особенно бабушке, которая была близкой подругой матери Вэнса. — Но теперь это неважно. Правда, Вэнс, тебе лучше просто уйти. Надеюсь, что у вас с Лейлой всё наладится, и что ты заставишь её образумиться и перестать доставать меня. — Она попыталась закрыть дверь, но Вэнс понял руку, чтобы удержать её.

— Я надеялся, что мы могли бы снова стать друзьями. Перед тем, как начать встречаться, мы были ими, помнишь.

Фрэнки не назвала бы их «друзьями». Знакомые, которых свели родственники? Да. Настоящие друзья? Нет.

— Слушай, я не собираюсь ругать тебя перед моей бабушкой, если переживаешь, и полная история не дойдёт до твоей матери, если сам не расскажешь.

— Я уже рассказал, и она злится. Хотя не говорила мне. Мама твёрдо верит в «Если не можешь сказать что-то милое, не говори вообще ничего». «Молчание — золото» — одна из её любимых фраз.

Ненужное использование пословицы заставило Фрэнки нахмуриться сильнее. Она просто не понимала необходимости в пословицах. Например, «Хорошее приходит к тем, кто умеет ждать». Серьёзно? Странно, потому что она ещё не выиграла в лотерею. Или вот, «Нельзя и рыбку съесть, и косточкой не подавиться». Ну, почему нет? Есть же рыба без кости. Глупо. А ещё вот, «Льёт как из ведра». К-хм, где это видано? Зачем использовать пословицу, когда можно просто использовать фразу со смыслом? Что ж, у Фрэнки новости для матери Вэнса: молчание есть молчание — его нельзя ни услышать, ни увидеть, ни потрогать. Следовательно, оно физически не существовало и не могло быть вообще никакого цвета, не говоря уже о золотом. Но она не хотела продолжать разговор с Вэнсом, поэтому просто сказала:

— Мне нужно идти. Надеюсь, что на этот раз у вас с Лейлой всё получится. — Как раз в этот момент знакомый Мерседес с откидным верхом припарковался позади машины Вэнса. Фрэнки улыбнулась, когда рыжеволосая женщина средних лет, одетая в сшитые на заказ блузку и юбку, выпрыгнула из машины.

— Это кто? — спросил Вэнс.

— Мой агент.

Он свёл брови.

— У тебя есть агент?

— И не надо говорить так удивлённо. Ты, может, и не одобряешь мою работу, но другие, да.

— Не то, что я не одобряю. Дело в том, что ты можешь гораздо большее

Будто лепить скульптуры легко и то, на что можно надменно фыркнуть.

— Ну, береги себя, Вэнс. — То, что его прогоняют, явно задело Вэнса, и он стиснул зубы. Да, ну, то, что он не обращал внимания на её карьеру, тоже раздражало.

Шагая по тропинке, Эбигейл оглядела Фрэнки и сказала:

— Ты работала. Хорошо.

Фрэнки улыбнулась.

— И тебе привет. — Она считала Эбигейл подругой, которых было не так уж много. Фрэнки никогда не была особенно общительной и часто погружалась в работу.