Неизвестные страницы истории советского флота
Шрифт:
В 1.20 с «Касимова» поступило еще одно тревожное сообщение: «Буксир не заведен. Пытаюсь снять с объекта часть экипажа. Следующая попытка заводки буксира будет делаться с рассветом». Почти одновременно откликнулся и гидрограф «Харитон Лаптев»: «Слышу привод транспорта „Комсомолец Литвы“. Иду на привод… У ПЛ буду в 4.00».
К находящемуся в Северном море спасательному судну «Карпаты» из Балтийска спешил полным ходом эсминец «Спешный». На борту эсминца находился начальник аварийно-спасательной службы ВМФ контр-адмирал Чикер — человек, еще при жизни ставший легендой флота. «Карпаты», приняв на борт контр-адмирала, должен
— Если Чикер успеет, — говорили в те часы в Главном штабе, — все будет нормально — лодку спасем!
Увы, в тот раз Николай Иванович Чикер не успел. Не хватило каких-то двенадцати часов хода…
В 14.58 11 апреля ЦКП ВМФ передал радиограмму на гидрографическое судно «Харитон Лаптев», находившееся в Северной Атлантике по плану маневров «Океан». Текст радиограммы был лаконичен: «Срочно следовать в точку широта 48°15' северная, долгота 20°09' западная для оказания помощи подводной лодке. Свое место, курс следования, время прибытия донести. Начальник Главного штаба ВМФ Сергеев».
Командир «Лаптева» капитан 3-го ранга Афонин был моряком опытным. Ему ли не понять, что крылось за тремя строчками московской радиограммы!
— Курс 328 градусов! — приказал он, едва взглянув на произведенные штурманом расчеты. — Обе машины вперед, самый полный!
Зарываясь форштевнем в океанскую волну, гидрограф устремился на помощь терпящим бедствие. Механики выжимали из машины все, что можно. Корабль трясся, как в лихорадке, из трубы летели снопы искр. Вперед, только вперед!
Вспоминает капитан 1-го ранга в отставке Сергей Петрович Бодриков, в 1970 году бывший старшим помощником командира гидрографического корабля «Харитон Лаптев»: «С получением приказания „следовать в район аварии подводной лодки“ А. В. Афонин собрал командиров боевых частей на ГКП. Так как информация о состоянии лодки полностью отсутствовала, мы попытались просчитать возможные варианты состояния атомохода и продумать возможные варианты оказания помощи. Проверили готовность плавсредств, подготовили два плотика ПСН-20 для передачи на лодку. Плотики надули, положили туда одеяла, продукты, медикаменты».
Спустя час после начала бешеной гонки Афонин сыграл большой сбор. Построенному на палубе экипажу в несколько слов объявил задачу. Лица людей сразу же посуровели. Старший помощник командира капитан-лейтенант Бодриков зачитал приказ о назначении аварийно-спасательной партии.
Утром следующего дня в эфире внезапно прозвучал позывной «Лзей». Неизвестный «Лзей» слал в эфир тревожные вести: «Нахожусь рядом с поврежденной подводной лодкой, снял часть экипажа».
— «Лзей»! «Лзей»! Я советский гидрограф «Лаптев». Кто вы? Дайте ваши координаты! — немедленно откликнулся радист спешащего на помощь корабля.
— Я болгарский теплоход «Авиор». Нахожусь в точке с координатами Ш… Д…
Не снижая хода, «Лаптев» немного изменил курс, чтобы точнее выйти к месту нахождения лодки. И снова радиограмма из Москвы:
«Лодка без хода. Средства связи не действуют. Точными данными о состоянии лодки и экипажа мы не располагаем. По возможности высадите на подводную лодку офицера с переносной радиостанцией и врача».
В час ночи командира «Лаптева» вызвал к телеграфному аппарату
Сергеев: Кто у аппарата?
Афонин: Командир!
Сергеев: Главная задача — удержать лодку на плаву. Для продувания цистерн главного балласта используйте воздух высокого давления из командирской группы ВВД торпедных баллонов. Докладывайте ежечасно.
Афонин: Вас понял! У радиостанции остается замполит капитан 3-го ранга Мариин. Сам буду находиться на левом крыле мостика.
Сергеев: Хорошо! Ждем! Конец связи.
Через какие-то двадцать минут взволнованный голос вахтенного радиометриста у навигационной РЛС «Дон»:
— Есть контакт трех целей! Цели прямо по курсу!
Афонин подбежал к индикатору станции. В зеленоватом мерцании экрана вспыхивали и медленно таяли три пятна, два больших и одно поменьше. Меньшее — это лодка!
— Рулевой! Лево пятнадцать! — подкорректировал курс командир.
В ночной темноте стали смутно угадываться ходовые огни транспортов.
— До ближайшей цели тридцать кабельтовых! — непрерывно докладывал дистанцию радиометрист.
С одного из судов, привлекая внимание, дали две ракеты — красную и белую. Затем последовал семафор ратьером: «Я судно „Комсомолец Литвы“. Ваш курс ведет к опасности». «Лаптев» резко сбавил ход. Леденящий душу трезвон боевой тревоги буквально выбросил подвахтенную смену из коек. Люди чувствовали, как резко накренился корабль. Это Афонин, описывая широкую дугу, выводил «Лаптева» на аварийную лодку. На верхней палубе немногословно и по-деловому распоряжался старпом Бодриков. Под его руководством матросы готовили к спуску вельбот. Разом вспыхнуло палубное освещение и прожектора. Вот наконец и лодка — огромная черная, с задранным кверху носом. Будто раненый кит, продолжавший бороться за свою жизнь среди штормовых волн.
Вспоминает капитан 1-го ранга в запасе С. П. Бодриков: «С выходом на визуальный контакт обнаружили, что лодка имеет значительный дифферент на корму. Атомоход лежал носом на волну, так как волнение было довольно сильным, точно определить действующую ватерлинию было довольно сложно, однако однозначно постоянно над ватерлинией находились крышки верхних торпедных аппаратов, довольно часто просматривались и крышки второй пары. В корме же вода доходила до кормового среза рубки».
С подводной лодки, заметя подходящий корабль, дали зеленую ракету. «Лаптев» тем временем пытался сблизиться с атомоходом, зайдя с правого борта. Попытка не удалась. Помешали волны и зыбь. Гидрограф немедленно пошел на второй заход. На лодке кто-то зажег карманный фонарь. С «Лаптева» было хорошо видно, как волны одна за другой перекатываются через всю лодку, заливая ее по самую ходовую рубку. На маленьком флагштоке бился на ветру краснозвездный флаг ВМФ СССР. На мостике были видны четверо, все в зимних шапках и канадках.
Афонин взял в руки электромегафон.
— Я корабль «Харитон Лаптев»! Если слышите, поднимите руки!
На лодке кто-то поднял вверх обе руки.
— Прибыл к вам для оказания помощи. В чем нуждаетесь? Прибыл по приказу НГШ адмирала Сергеева!
С лодки ветром донеслось слабое:
— Поняли! Есть ли у вас ВВД?
— ВВД нет. Есть воздух среднего давления в 30 атмосфер.
С К-8 запросили:
— Укажите вашу принадлежность!
— Мы из Североморска. Гидрограф «Харитон Лаптев»!