Неизвестный Олег Даль. Между жизнью и смертью
Шрифт:
В один из дней Лёша подошёл ко мне, цепко, по-мужски взял за запястье и сказал:
— Николай… Ну зачем тебе он? — кивнул в сторону Даля. — Отдай ты Скорина мне… Я тебе так его сыграю!!!
И так сверкнул глазами в самую глубь моей души, что я ужасно испугался! Было понятно: ох, как сыграет…
Наверное, Лёша был, по-своему, прав, но он крепко запоздал со своим предложением: на площадке уже второй месяц работал другой актёр. Да и скептицизм в сторону далевской кандидатуры у меня заметно поубавился. А вот глаза Эйбоженко, которыми
Кстати, когда Лёши не стало, в декабре 1980-го, его заменил в одной из ролей в театре… Олег Даль. Который сам уже пикировал «между прошлым и будущим» и был очень-очень плох. А вот товарища своего по актёрству не продал и не выдал. Такая вот спираль их связала. Вот и не верь после этого в мистику…
А главный объект — «особняк Лотты» — тот, где Скорин содержится, уже захваченный немцами, мы нашли в Москве, на Электрозаводской улице. Потрясающий особняк! С витыми лестницами, с дубовыми панелями!
Там было общежитие каких-то фабричных девчонок, которые в эти панели забивали гвозди, натягивали на них верёвки и сушили своё бельё. И всё вокруг было в загаженном состоянии. Мы всё это дело отреставрировали и получили потрясающий реальный интерьер.
В Таллине же я очень много бывал на съёмках. Постоянно туда летал. Однажды мы летели вместе с Олегом. А у нас был директор группы — такой аферист! Звали его Давид Эппель. Это было сто десять процентов одессита, хотя по своему происхождению он не имел к Одессе никакого отношения. Но это был такой киношный «одессит»!
И вот мы с Далем летим на съёмки. А ему на следующий день надо вернуться, чтобы вечером играть в театре. Летим утренним самолётом, потому что съёмка, «режим», надо в определённый час светового дня быть на съёмочной площадке.
И вдруг в салоне самолёта объявляют:
— В связи с погодными условиями аэропорт Таллина не принимает рейс, мы совершим вынужденную посадку в Риге.
Приземлились. Я выскакиваю из самолёта, бегу и звоню Эппелю в Таллин о том, что мы с Далем застряли в Риге. И Давид мне говорит:
— Николай, бери спецрейс!
Что такое спецрейс в советских условиях, не знает никто, кроме Эппеля. Никакого спецрейса, разумеется, не дали. Со мной даже разговаривать никто не стал. Да вы вдумайтесь и представьте: фактически в приграничном морском порте я «фрахтую» самолёт на пару с Олегом Далем! Они аж родной латышский позабыли с перепугу!
Тогда я иду договариваться с водителями, чтобы нас на машине довезли. Но даже на самой скоростной машине мы будем ехать до Таллина пять часов. А нас эти пять часов не устраивают, мы по графику не успеваем! Но, слава богу, всё обошлось: через сорок минут объявили посадку. Мы сели в самолёт и долетели. И попали прямо на съёмочную площадку. Даже помню прекрасно, на какую сцену: когда Скорин возвращается после «гестапо».
И его бежит, встречает эта бездарность с Таганки, игравшая Лотту. Ах, как мы с ней промахнулись! Ну да ладно — бог нам с Воязосом судья. А ведь очень хорошо на пробах показалась в одном эпизоде. Теперь вот даже не помню её имени-фамилии…
А вот Ирочка Печерникова — великолепная актриса! Роль у неё хоть и крохотная, но прекрасная была. Она играла жену героя Олега в Москве.
Как жил Олег в Таллине? Очень
Он от этого уходил, много гулял. Когда я там эпизодически бывал, мы с ним вместе гуляли. В кино он много ходил. Но что смотрел — не помню: меня он с собой никогда не брал.
Бродил по городу или со мной, или, если не со мной, то только один. Не потому, что мне какое-то предпочтение отдавал…
Очень был немногословным. Разговаривали мало — в основном молчали. Но как-то не было дискомфортно.
А присутствие Лизы на съёмках у меня как-то выпало. А может, мы и не совпадали…
В своём интервью вечерней таллинской газете Олег передал всё то, что я ему рассказывал о герое книги: буквально слово в слово — добуквенно. Так написан был Сергей Скорин, и о нём у нас с Олегом не было никаких противомнений, если можно так выразиться. Ему это понравилось, он это принял. Первая фраза, которую я сказал Далю весной — ещё перед пробами:
— Олег, ты читал «Семнадцать мгновений весны»? Вот ты не Штирлиц, а наоборот.
А вообще… Сел я когда-то писать эту нелюбимую историю, которая не имеет отношения к моим профессиональным знаниям. Я же пишу всегда только то, что знаю. Правда, здесь у меня был соавтор: великолепный человек — советский разведчик, очень высокопрофессиональный. Но помогал он мне немного — специфическими данными.
Дело в том, что оперативная работа в уголовном розыске, в принципе, не очень отличается от таковой в разведке. Понимание психологии противника и умение найти общий язык с любым человеком проявляется и там и там.
А взялся я писать эту книгу только потому, что был в бешенстве от «Семнадцати мгновений весны». Я считаю, что работа эта великолепна по актёрскому исполнению, по многим компонентам мастерства. Но она лубочно лжива, с точки зрения работы разведчика. Там ни дальности, ни совершенно никакой глубины.
Посмотрев «Мгновения», я подумал: «Ладно! А я вот напишу разведчика — живого нормального человека, который боится, который не хочет, который не рвётся, а, наоборот, сопротивляется. И не хочет он этого задания выполнять! И спасать он никого не хочет! Он хочет выполнять свой долг мужчины во время войны, но обстоятельства оказываются сильнее. И он как честный человек понимает, что пользы от него на фронте — одна миллионная доля. А в разведке он — серьёзная личность. И поэтому он соглашается…»
Но это было, так сказать, человеческое начало. И тут я благодарен режиссёру, который настоял на кандидатуре Даля. Конечно, Воязос здесь проявил художнически значительно более дальнюю и глубокую мысль, чем я. Это его заслуга — то, что он сумел отстоять Олега. Потому что я — тоже человек не мягкий. И, когда я упираюсь, со мной тоже тяжело. Но он сумел меня убедить.
Конечно, большую роль сыграло и личное обаяние Даля. Просто перед началом работы я с Андреем Мягковым значительно ближе был знаком. А когда понял, что мы останавливаемся на Дале, и стал с Олегом встречаться чаще, то, как каждый человек, мгновенно попал под его обаяние!