Неизвестный Петр I. Стихи и проза убийцы Лермонтова (сборник)

Автор Смирнов Александр Александрович – член Союза писателей, Действительный член РГО, подъесаул ВВД. Автор книг: «Атаман Краснов», «Атаман Семенов», «Атаман Каледин», «Морская история казачества», «Звезда гетмана Скоропадского», «Казаки-масоны», «Русский флот до Петра I», «Крестники Андреевского флага», «Корабельные священники русского флота», «Масоны в русском флоте», «Зеленые гардемарины», «Другие Лермонтовы», «Остров вдов» и др.

Автор выражает благодарность и признательность Андрею Витальевичу Супруненко за помощь в издании этой книги.

Все народы мира мечтают о будущем. И только население России… о прошлом. Всеобщая мечта о справедливом, могучем, деятельном и искренне любящем страну и своих верноподданных Государе бессмертна в памяти россиян. В нашем времени и в обозримом будущем таких «отцов нации» в России не наблюдается. Но стоит вспомнить и помечтать о том, что когда-то, давным-давно, такой царь у Руси был… И мила до слез роль актера Симонова в художественной экранизации романа Алексея Толстого «Петр I», и весела кинокомедия «Табачный капитан», и чувство гордости переполняет при виде памятников и бюстов «царя-плотника». Почему все обязаны радоваться тому, что глава государства вместо того, чтобы исполнять свои профессиональные обязанности, рубит топором на судоверфях или исследует морское дно – никто объяснить не может. Но все этим Государем восхищаются и гордятся! Веками. Поколениями.

Опасность для обожателей Петра Великого даже не в переоценке личности и итогов царствования Петра I. А в том, что бренд «Петра Великого», доныне являющийся столпом, поддерживающим идеологию о национальной ущербности русских в сравнении с населением «передовой Европы», может рухнуть. А итогом интеллектуального освобождения населения России от ига «раболепства перед Западом» может стать культурная и экономическая независимость России от «западных учителей и опекунов». Миф о Петре I за 300 лет загнал отечественных историков в «тюрьму» штампов, шаблонов, иллюзий. Парадоксальность этой «тюрьмы» в том, что защищать ее будут с упорством многие ее узники. Те, кто защитил диссертации о плодотворном царствовании монарха – плотника и кузнеца. Кто сочинил на эту тему полки книг и ворох статей. Кто привык быть в центре внимания на конференциях и симпозиумах, посвященных восхвалению кумира. Хоть частично согласиться с тем, что младший сын Государя Алексея Михайловича не светоч прогресса и гуманизма… а больной эпилепсией и алкоголизмом недоучка, сыноубийца, многоженец, насильник и разоритель вверенной ему предками родины, – они не могут.

В начале ХХI века появились на первый взгляд убедительные версии, доказывающие, что из Великого посольства в Московию вернулся не сам царь, а его двойник. И даже несколько двойников подготовили масоны Европы для управления грабежом богатств страны. Если бы это было так, то настоящий сын царя был бы реабилитирован и прощен потомками в истории. Его обманом взяли в плен, что тут судить? Но экспертиза почерка государя до его европейского вояжа и после доказывает, что это почерк одного и того же человека. И от осознания этого вывода становится жутко.

Впрочем, правда не бывает вредной. Бывает тяжелой. Болезненной. Но, в итоге, всегда очищающей.

Александр Смирнов

У великих личностей и болезни великие. Это не преувеличение – от состояния здоровья исторических фигур зависит часто судьба народов. Петр I этому подтверждение. Для одних – это настоящий Гулливер, утесом возвышающийся среди своих лилипутов-современников. Этакий чудо-богатырь, преобразовавший Россию. Для других – психопат-садист, алкоголик и бисексуал, практически уничтоживший Русь ко дню своей кончины. И то и другое – пропаганда заинтересованных сил. Медики – современники первого российского императора были

Если бы младшего сына царя Алексея Михайловича призывали в армию и отправили на военно-медицинскую комиссию, то ему бы вручили по ее заключению пожизненный «белый билет». На военную службу юношей с подобным «букетом» нервных заболеваний и сейчас не призывают. Если к теме бисексуальности в интимных отношениях сегодня относятся толерантно, то призывников с таким диагнозом как «вторичная паранойя и симптоматическая (локализированная) эпилепсия» к оружию и близко не подпускают. Даже к холодному, не то что к артиллерии. Но наследник престола – ему можно. Скажете, внешне Петр I выглядел силачом, мог пушки легко ворочать? Не мог.

Рост – да, превышал два метра, но человек, погребенный в усыпальнице Петропавловского собора Петербурга, был очень узкоплеч, наделен малым объемом грудной клетки и внешне был похож не на статного и величавого русского князя, а на тощую и нервную единицу. И при таком росте имел размер обуви № 38.

С детства будущий государь Петр Алексеевич проявлял гипертрофированную активность, проще говоря, не мог сосредоточиться на какой-то игре, требующей усидчивости, внимания и настойчивости. Это было одной из причин, почему до смерти он так и остался малограмотным человеком. Он не мог постигнуть науки, преподаваемые учителями, – по состоянию здоровья не мог. Сейчас таких детишек отправляют в коррекционные школы. Неуча Петра I история подбросила на самодержавный русский престол.

Даже самые верные поклонники реформ Петра Великого не могут отрицать – их кумир употреблял спиртные напитки много и часто. В юности попав в пьющее общество европейцев (пьянство было категорически недопустимо для человека с нарушенной нервной системой), еще до воцарения на престол Петр I приобрел неизлечимую алкогольную зависимость. Впрочем, он алкоголизмом не страдал, он им наслаждался. Почти до последнего дня жизни.

Хронические пьянки усугубили последствия того сильнейшего нервного потрясения, которое юный Петр испытал в дни восстания стрельцов под началом его сестры

Софьи Алексеевны. Но регулярные запои вызвали еще и пиелонефрит почек, который государь, пренебрежительно относившийся к собственному здоровью, довел до запущенной формы. И цирроз печени – болезнь алкоголиков всех времен и народов, от самодержавного монарха до последнего босяка, – отяготил процесс управления им Империей.

Трудно представить себе великого реформатора, который регулярно участвует в обильных попойках (один учрежденный им кубок «Большого орла» чего стоит), а потом мучается тяжким похмельем, почечными коликами и приступами цирроза… Но нам рассказывают, что и так можно очень прогрессивно править.

Часть медиков считает склонность к сексуальному партнерству с собственным полом – формой психического расстройства. Раньше так считали почти все. В начале ХХI века нас убеждают, что, мол, для столь масштабного Государя это ничего страшного. И в ласках «бляжьим образом» (так вспоминали очевидцы) с верным Алексашкой Меншиковым можно бить шведов под Полтавой и Гангутом. И ведь действительно, можно! Тем более партнер-мужчина у Петра I был не один. Те же критики бисексуальности убеждены, что гомосексуализм – это одна из форм садизма. Может, и так. Но то, что Петр I проявлял явно садистские наклонности в отношении своих приближенных и подданных, – это факт. Лично головы мятежным стрельцам рубил, с удовольствием. И заставлял это делать своих сподвижников. Нам говорят, что это неизбежное следствие «великих преобразований». Мы верим.