Неизвестный Рузвельт. Нужен новый курс!
Шрифт:
Глубокой осенью и ранней зимой 1944 года Соединенные Штаты и Англия внезапно столкнулись с очень трудным положением на фронтах. В Италии союзные войска завязли на германских оборонительных линиях, на Западном фронте гитлеровцы 16 декабря нанесли внезапный удар в Арденнах, приведя в серьезное расстройство союзные армии. На Дальнем Востоке японцы, хотя и потерпевшие сокрушительные поражения на море, в конце года открыли самое большое наступление в Китае, стремясь создать предпосылки для затяжной войны.
Это поразило Америку. Опросы общественного мнения на исходе 1944 года показали, что американцы в массе своей стоят за самые решительные меры для нанесения поражения врагам. 43 процента опрошенных требовали применить
США и Англия, сосредоточившие свои усилия на создании воздушной мощи, стали ощущать острую нехватку сухопутных войск. США уже ввели в дело 87 дивизий из имевшихся 89 и остались без резервов. Оптимизм, который охватил Вашингтон ранней осенью, рассеялся, еще предстояли тяжелые бои.
Для Рузвельта кризис на фронтах не был полной неожиданностью. Уже несколько недель он с тревогой сопоставлял оптимистические прогнозы с реальной обстановкой. 1 декабря президент циркулярным письмом запретил главам правительственных ведомств и учреждений выступать с заявлениями о близкой победе. Немецкое наступление в Арденнах определенно лишило Рузвельта душевного равновесия. Пока лихорадочно изыскивали резервы – добрались даже до частей на Аляске, – ФДР внес свою лепту в отпор врагу. Исполнительным приказом президента № 9508 военный министр от имени правительства взял управление компанией «Монтгомери уорд».
Решение это, объявленное 27 декабря, привело Стимсона в большое недоумение. Оно было уникальным в военной практике правительства, все же избегавшего грубого вмешательства в бизнес. Министр никак не мог взять в толк, почему угроза забастовки 12 тыс. рабочих и служащих компании, обслуживавшей розничную торговлю, может подорвать военные усилия страны и потребовала личного вмешательства президента. ФДР, однако, давал предметный урок. В исполнительном приказе было сказано. «Сегодня мы переживаем критическую точку войны… Правительство США не может терпеть и не потерпит в этот критический час никакого вмешательства в военное производство… Компания под руководством м-ра Эвери вела ожесточенную борьбу против профсоюзов своих рабочих и служащих на всем протяжении войны, дерзко игнорируя усилия правительства сохранить гармонию между предпринимателями и трудом… Существует явная угроза, что рабочие некоторых наших важнейших военных заводов могут объявить забастовку в поддержку рабочих «Монтгомери уорд», если правительство будет бездействовать. Мы этого не допустим».
30 декабря Стимсона снова вызвали в Белый дом, на этот раз в сопровождении генерала Л. Гровса. Президент потребовал доложить, когда будет готово атомное оружие. Под впечатлением Арденн, вспоминал через два десятилетия Гровс, «Рузвельт заявил о готовности использовать атомную бомбу против нацистов, чтобы принудить Германию к капитуляции». Гровс браво отрапортовал: «Мы можем сделать это и сделаем!» Надо думать, президент знал – страна поддержит его. В этом он не ошибался – после Хиросимы и Нагасаки 85 процентов опрошенных американцев были за «использование атомных бомб против японских городов».
Рузвельт в интересах победоносного завершения войны использовал до конца ресурсы президентской власти, в том числе будущие. Эйзенхауэру в Европе приходилось считаться только с наличными. Подсчитав: на Западном фронте союзники имели 87 дивизий против 39 немецких, 10 тыс. самолетов против 1 тыс., 6500 танков против 600, – Эйзенхауэр заключил, что справиться с гитлеровцами нельзя. Полководец обратился к Рузвельту с просьбой выяснить перспективы нового советского наступления.
Советское правительство сообщило, что начало широкого наступления советских войск будет ускорено. 12 января 1945 г., раньше намеченного срока, советские войска взломали оборону противника и вновь двинулись на Запад. На Восточном фронте Германии разразилась катастрофа. Гитлеровское руководство прекратило активные операции на западе, стремительно перебрасывая войска своей ударной группировки на восток. 18 января Рузвельт писал Сталину: «Подвиги, совершенные вашими героическими воинами раньше, и эффективность, которую они уже продемонстрировали в этом наступлении, дают все основания надеяться на скорые успехи наших войск на обоих фронтах».
Арденны еще раз подтвердили: без тесного сотрудничества с СССР победа невозможна. Что до войны с Японией, то Д. Макартур сообщил Вашингтону: для ее разгрома нужна помощь 60 советских дивизий. Назрела необходимость новой конференции И.В. Сталина, Ф. Рузвельта и У. Черчилля, местом проведения которой была избрана Ялта.
Суровые ноты прозвучали в ежегодном послании конгрессу о положении страны 6 января 1945 г. «Стоит вопрос не о конечной победе, а о потерях. Наши потери будут велики», – предупредил ФДР. Президент потребовал решительного увеличения военной продукции, запуска в производство новых видов вооружений, введения всеобщей трудовой повинности в военных Целях, а до принятия соответствующего закона – немедленно направить в военную экономику 4 млн. человек63. «Мне совершенно очевидно, что существенным фактором поддержания мира в будущем явится введение всеобщей воинской повинности после войны. Я направлю конгрессу специальное послание по этому вопросу».
Принимая присягу президента, 20 января ФДР в короткой Речи вспомнил своего школьного наставника Э. Пибоди, который учил: «Дела в жизни не всегда идут гладко». В будущем американцы должны помнить, что «мы одни не можем жить в мире, наше благополучие зависит от благополучия других… Как сказал Эмерсон, единственный способ иметь друга – быть самому другом». 22 января ФДР втайне покинул США. Он направился в Ялту.
Правительственные ведомства подготовили для ФДР и американской делегации в Ялте «Памятку», в которой указывалось: «Мы должны иметь поддержку Советского Союза для разгрома Германии. Мы отчаянно нуждаемся в Советском Союзе для войны с Японией по завершении войны в Европе». Оценивая политическую обстановку в европейских странах, составители «Памятки» подчеркивали: «Все народы Европы охвачены левыми настроениями и весьма сильно выступают за далеко идущие экономические и социальные реформы».
Накануне Ялтинской конференции были подтверждены рекомендации комитета начальников штабов от 3 августа 1944 г. Комитет призывал к величайшей осмотрительности в отношениях с СССР. «После успешного завершения войны против наших нынешних врагов в мире произойдут изменения в соответственной военной мощи, которые можно сопоставить за последние 1500 лет только с падением Рима. Это – решающий фактор для будущих политических решений и всех обсуждений политических вопросов… После разгрома Японии только СССР и США останутся первоклассными военными державами, что объясняется сочетанием географического положения с огромным военным потенциалом. Хотя США могут перебросить свои военные силы во многие районы мира, тем не менее очевидно, что сила и географическое положение этих двух держав исключают возможность военного поражения одной от другой, даже если к данной стороне присоединится Британская империя»64.