Некомандный игрок
Шрифт:
— Да я не о зиме!
— А я о ней самой! — рявкнул, не выдержав Кнуд. — Ты думаешь это буря на день-два? Протелились овечьи дети, чтоб вас. Осенние шторма начались!
— Сигмунд, Кнуд! Сюда! — долетел резкий крик с середины палубы.
Моди, зачем-то поднявший палубный щит смотрел в наш импровизированный трюм.
— Моди, какого тролля ты туда полез? — разъярённый Кнуд бросился к хольду.
И замер, уставившись туда же.
— Ньорд, почему ты от меня отвернулся? — старый кормщик поднял обезображенное яростной гримасой лицо к хмурым небесам.
В подпалубном пространстве тяжело перекатывалась от борта к борту вода. Набралось уже почти по колено.
Воду отчерпали. Нашли и причину — одна их досок дала трещину.
— Что делать? — растерянно уставился Сигмунд на Кнуда.
— Так, что делать? — почесал тот затылок, прям через шапку. — Что же делать?… Слушай, форинг, а у тебя другого корабля нет?
— Ч-что? — поперхнулся брат, — Кнуд, ты сейчас серьезно?
— А может верфь здесь где неподалеку знаешь? — уже откровенно издеваясь ответил старик.
— Да ты что?! Над форингом смеяться? — взъярился Сигмунд, — Да я…
— Да что? Дождался? Дотянул? Тут верфь нужна, что мы своими силами здесь сделаем?
— Но ведь должен же быть выход? — внезапно как-то жалобно наш «гроза морей» заглянул в глаза своего кормчего. Сдулся братишка, как-то быстро.
— Смолы бы… — протянул Болли, — смола же у нас есть.
— Это надо корабль разгружать, на берег вытаскивать… А мы даже пристать не можем, чтоб нам еще какую доску не размолотило о камни!
— Давай заткнем тряпками, — предложил Фритьеф, — сверху навалим шкур. У нас же были кажется? Потом кольчугами для веса…
— Можно еще балками подпереть, — предложил я, — ну чтоб груз с трещины не смещался.
— Где ты возьмешь балки, дурень? — Болли посмотрел, как на неразумного.
— Копья. У нас много трофейных. Древки порубим нужной длинны и разопрем.
— Хорошая идея, — кивнул ветеран. — Ну что, Кнуд?
— Можно подумать, есть другие варианты, — скривился старик.
— А теперь послушайте меня, — с каменным лицом проговорил Кнуд, выйдя на середину палубы, когда работы по постановке импровизированного пластыря завершились. — С такой дырой в корпусе до Бьёрке нам не дойти. У нас от силы пара суток на плаву, и это при условии, что воду будем отчерпывать, а трещина от ударов волн не увеличиться.
Ответом была тишина, все помнили, сколько времени нам потребовалось чтоб дойти от Бьёрке до Вестлёнда, а мы даже остров еще не обогнули. Только ветер свистел в снастях, да волны с грохотом разбивались о прибрежные камни. Парни переглядывались с вытянувшимися лицами.
— Тогда зачем мы тут колупались? Зачем перекладывали груз туда-сюда?
— Да, действительно! Это что получается, остаемся?
— Да вы разум все потеряли! — грохнул Фритьеф, — Бараны! Остаться — значит смерть!
— Кнуд сказал, что если поплывем, тоже смерть. Утонем!
— Я сказал: два дня, — с нажимом выдал Кнуд, — и это значит, что мы не дойдем до Бьёрке. Но можно попытаться доплыть до Волчьего острова.
Пауза.
— Кнуд, — с сомнением посмотрел на старика Сигмунд, — а ты сможешь выдержать направление? В такую-то бурю?
— А вот это… — тяжко вздохнул кормчий, — я обещать не могу. Но если не попробуем… — он замолчал, и только махнул рукой.
— Что рассуждать? — обвел команду взглядом Сигмунд, — Если до дома нам путь заказан, значит зимуем в Рейвборге. Всё, решение принято, Кнуд, командуй отход.
— Это что получается? Я не попаду домой в этом году? Ведь мои старики так рассчитывали на мой поход, — растерянно протянул Бьярни.
— И мои, — поддакнул Хальфдан.
— И мои, — мрачно кивнул Рерик.
— Кто хочет домой, может плыть домой. Сам, — припечатал Сигмунд. — А мой корабль идет на Волчий остров. Всё. По местам!
С идеей отчерпывать воду расстались почти сразу, как вышли на открытую воду. Качало так, что черпающий больше проливал обратно, чем успевал выплеснуть за борт. В итоге решили пока не заморачиваться и поберечь силы. А они требовались, хотя бы чтоб удерживаться на палубе.
Парус зарифили на две трети, но, всё равно, под порывами ветра он явственно трещал и грозил или порваться или всё поломать. Впрочем, когда корабль проваливался меж водяных горбов, парус бессильно обвисал — волны превышали высоту мачты. На постоянное забрызгивание уже никто не обращал внимание — мокрые, так мокрые. Живые пока, и то ладно.
Кнуд, привязавший себя к своему месту еще до выхода, чуть ли не на каждой волне оборачивался, с зажатым в кулаке «солнечным камнем». Ему, сидящему на самой корме доставалось больше всех.
Счет времени я потерял. Была б возможность — принял бы чего-нибудь, чтоб отключиться. Тонуть — так в бессознательном состоянии. При таких волнах умеешь плавать, не умеешь, вообще не важно. Ну, может, продержишься на воде чуть дольше других… заставляя валькирий скучать, летая кругами: «Да когда ж и этот наконец потонет-то? Уже обратно надо, а он всё еще на что-то надеется!»
Потом, в какой-то момент я обратил внимание, что старик перестал проверять положение солнца…, зашло? Почему же тогда вулкана не видно?
Ответ я получил спустя еще какое-то время. На корму, непонятно как удерживаясь на палубе, добрался Фритьеф.
— Что происходит? — рискуя порвать связки ветеран старался переорать шум бури.
Ответа Кнуда я не разобрал.
— Да ты с ума сошел?!! — заорал здоровяк, схватив кормчего за грудки.
— … против ветра не ходят! — расслышал я ответ старика.