Некоронованные короли Америки
Шрифт:
Быть может, сами по себе они никогда бы не выплыли на поверхность. Но за годы пребывания в недрах, скажем, меллоновской «АЛКОА» или концерна Хьюза, эти дельцы набрали силу, установили прочные связи, используя влияние и авторитет своих могущественных патронов, проникли за двери, закрытые для обыкновенных смертных. Теперь они уже не малоизвестные и нежелательные пришельцы извне, а персонажи, допущенные в святая святых.
И, наконец, самое главное и характерное. Можно смело утверждать, что ни одно сколько-нибудь заметное состояние последнего десятилетия, ни одна сколько-нибудь влиятельная компания, обратившая на себя
Этим обстоятельством в облике, в стереотипе американского бизнесмена новейшей формации определено почти все: его. необыкновенная оборотистость, почти сверхъестественная способность проникать в любую щелку на пути к деньгам. Если современная физика ввела такое понятие, как сверхтекучесть гелия, то нынешний бизнес подарил миру феномен, дающий основание говорить о сверхтекучести некоторых человеческих особей.
Произрастание на ниве изготовления орудий истребления рода человеческого предопределяет такие их качества, как махровая зоологическая реакционность, мистический ужас перед малейшей перспективой того, что улучшение международного климата отразится на барышах.
Военный бизнес требует определенной поднаторелости в вопросах современной техники, умения ориентироваться в новейших ее достижениях, повышенного внимания к науке, рассматривания научно-технических идей как товара, на котором можно заработать, а носителей этих идей — ученых и конструкторов как своеобразный, но существенный источник дивидендов, наряду, к примеру, с богатой нефтяной скважиной.
Представители военного бизнеса льнут к политическим кругам, они завсегдатаи политических салонов.
К политикам они относятся не как к назойливым болтунам, а как к рычагам получения выгодных военных заказов Пентагона. Именно поэтому их имена можно значительно чаще увидеть на чеках, оплачивающих расходы по различного рода предвыборным кампаниям национального и местного масштаба, нежели, быть может, более громкие имена представителей известных миллиардерских семей. Именно поэтому военные промышленники стали своими в апартаментах министров и сенаторов, а те в свою очередь запросто посещают их виллы.
И наконец, еще одно характерно для современной формации американского дельца. Все они — игроки, Азартные ловцы счастья. Осмотрительность, расчетливость, осторожность — качества, высоко котировавшиеся у дельцов раньше, все больше выходят из моды, С осмотрительностью ныне легко остаться за флагом, оказаться обойденным азартно рвущимися вперед ловцами фортуны, расчетливость может стать на пути к «дурным деньгам», осторожность — помешать в рискованной игре военного бизнеса.
Кто же они, эти «молодые волки», как выглядят, чем занимаются, на кого охотятся?
Один из них
Зовут его Дэвид Карр. Еще несколько лет назад в мире большого бизнеса о нем никто не знал. Больше того, не знали о нем и в мире бизнеса небольшого. Карр подвизался на журналистском поприще, будучи мелкой газетной сошкой, из тех, кто с утра до вечера рыскает по Нью-Йорку в поисках информации для одного из китов американской журналистики Дрю Пирсона. Сегодня этот, плотного сложения, с развязными манерами, с бегающими глазками, мужчина восседает в президентском кресле «Фаирбэнкс Уитни» — компании хотя и не самого первого калибра, но занимающей вполне определенное место в военном бизнесе.
Не так-то просто среди видавших виды американских предпринимателей стяжать славу одного из самых оборотистых и беззастенчивых дельцов. Карру это удалось. Его коллега, калифорнийский финансист Кранстон, характеризуя бывшего газетчика, однажды заметил: «Если ему удастся прожить еще полсотни лет, я не удивлюсь, если он прикарманит все деньги в Америке».
Говорят, что в каждой шутке есть доля правды. Во всяком случае, Карр действительно стремится прикарманить как можно больше. При этом президент «Фаирбэнкс Уитни» отнюдь не проявляет особой щепетильности и разборчивости в средствах. Больше того, собственную беззастенчивость он возвел в своего рода принцип, которым кокетничает и который рекламирует.
Памятуя, очевидно, о своей прежней профессии, в свободное от деловых обязанностей время Карр настрочил книгу, которую назвал «Борьба за контроль». Под «контролем» этот теоретик от бизнеса и бизнесмен от теории понимает захват позиций в промышленных фирмах и банках. А в слово «борьба» он вкладывает смысл, не имеющий ничего общего ни со спортом, ни с чем-либо еще, вмещающимся в рамки того, что принято называть этикой и порядочностью. «Правила, — провозглашает этот представитель новейшей формации американских бизнесменов, — существуют для того, чтобы их нарушать». А вот еще: «Сражения в конторах и правлениях наших крупнейших корпораций — это беспощадная борьба, показывающая худшее в человеке».
Не правда ли откровенно? Впрочем, к самому Карру такая характеристика относится в полной мере, что он и не считает нужным скрывать.
Откуда же взялся этот новоявленный воротила, каким образом в течение нескольких лет ему удалось из мелкого репортеришки скандальной хроники превратиться в респектабельного президента влиятельной военной корпорации, почему коллеги прочат Карру «блестящее будущее», считая его восходящей звездой американского бизнеса?
Сам Карр в полном соответствии с истертой рекламной моделью американской пропаганды рассказывает о себе традиционную сказочку, составленную в сусальнорождественских тонах. Сидя у себя в конторе в низком кресле, в помятой, мокрой от пота рубахе, со сбившимся набок галстуком немыслимой расцветки, в ярких, до рези в глазах, канареечного цвета подтяжках, он проникновенным голосом рассказывает, что родился в нью-йоркской трущобе. Мальчишкой ушел от родителей и тяжким трудом вынужден был зарабатывать себе на пропитание. Откладывая цент за центом, получив на эти трудовые гроши образование, собственными руками проложил себе дорогу к успеху.
Однако хилая сказочка эта рассчитана на легковерие собеседника. Стоит покопаться в справочниках, как картина предстает в совершенно ином, хотя и не соответствующем привычной схеме американской пропаганды, виде. Дэвид Карр действительно родился в нью-йоркском районе Бруклин в 1918 году. Но детство провел не в трущобах, а во вполне респектабельном особняке средних буржуа, принадлежавшем его отцу, Папаша Карр был известным в Нью-Йорке торговцем алмазами, которые импортировал из Южной Африки.