Некромант
Шрифт:
— Красножопые обезьяны! Красножопые обезьяны! Покажите нам свои грязные красные жопы! А мы по ним врежем палкой!
— Фу! — помотал головой Хессель, и поджал губы — Никакого изящества! Ты только посмотри, у них даже девки страшные! Ну вот что хорошего в черном цвете?! Как гробовщики! Могильщики! Отвратительно. Красный — цвет крови, цвет жизни!
Яра хотела ему ответить, стала отворачиваться от двери, и тут ее внимание привлекла небольшая группа, и глаза девушки невольно расширились до предела. Впрочем — как и в всех, кто в этот момент смотрел на вход в зал.
Впереди шел юноша, волосы которого были настолько белы, что казались седыми. Они еще и отливали в серебро в ярком свете магических
Лицо парня украшала маска «Некромант» — скупые линии у глаз, чуть подчерненные глаза, и это, в купе с бледной, будто мраморной кожей и невероятно синими, огромными глазами создавало такой эффект, что Яра даже забыла дышать, вытянувшись и вперившись взглядом в странного юношу.
Более того — и его костюм отличался от костюмов других курсантов-магов. На плечах парня виднелись серебряные прямоугольники, которые странным образом подчеркивали ширину плеч и изящность сложения юноши. Он был строен, если не сказать, что худ. Но двигался с такой томной грацией, так плавно и…экономно, как движутся только уверенные в себе, тренированные бойцы. И коты. Так двигался отец Яры. Так двигались все Мастера, которых Яра видела в своей жизни.
Штаны, обтягивающие стройные, сильные ноги, не скрывали мышц, вздувающихся при каждом шаге юноши, короткие сапоги неизвестного Яре покроя, доходящие до половины икр, украшены несколькими серебряными пряжками с золотой инкрустацией, странным образом подчеркивая длину и стройность ног. По сравнению с этим парнем другие курсанты выглядят жалкими деревенскими увальнями, неспособными без хромоты и косолапья пройти хотя бы два-три шага. От этого юноши веяло такой силой, таким аристократизмом и рафинированной спесью, что по сравнению с ним любой из тех, кого видела в своей жизни Яра, показался бы простачком и невоспитанным мужланом. Даже сам Император!
Но главное дело было в том, что это…ворк! Самый настоящий ворк! И непонятно, как он попал сюда, в собрание молодежной элиты всей империи — ворк, племя которых ненавидят и преследуют уже не одно, не два, и даже не три поколения имперских офицеров!
— Кто это?! — выдохнула Яра, наконец-то обратив свой взгляд на собеседника и обретя способность дышать — Хессель, кто это такой?
А юноша-ворк шел через замолкшую в шоке толпу курсантов так, будто вокруг ни кого не было кроме него, и его спутниц. Браслеты на его руках сияли и переливались, медальон на груди поблескивал резной геммой, на которой угадывался профиль ворка, сапоги цокали по паркету нашитыми на каблуки подковами, а носки сапог, украшенных серебряными же накладками, отблескивали в свете ярких магических фонарей.
Воплощенная гордость — нечеловеческая, презирающая всех, кто не с ним — вот что такое был этот ворк.
А за ним следовали три девушки, и Яра ни секунды не сомневалась, что это его любовницы. Одна высокая, очень красивая, в почти таком же как у ее парня черном костюме, обтягивающем стройные ноги и круглую попку. С первого взгляда Яра увидела, что эта девушка из очень богатой семьи. Яра хорошо разбиралась в драгоценностях. Так вот эти самые, на первый взгляд скромные драгоценности стоили столько, что это составило бы бюджет обычного купца за несколько лет работы.
Вторая девушка не отставала от нее. Такой же костюм, почти такая же фигура — только попой пошире, и драгоценности — не такие дорогие, как у подруги, но тоже очень впечатляющие. Лицо хотя и не точено-красивое, как у Яры, или у первой девушки из свиты ворка, но очень миленькое, приятное, и какое-то…задорное, что ли. Было видно, что девчонка любит поболтать и посмеяться. Заводная девка! С такими интересно дружить, но одновременно такие опасны — тут же раздвинут ноги перед твоим парнем, если посчитают, что он им подходит больше, чем тебе. Девчонка из разряда «подруг» — с которыми делятся всем сокровенным, и которые это самое сокровенное беззастенчиво потом выбалтывают, каясь затем в своем грехе и прося прощения. Таких надо или гнать от себя подальше, или терпеть, прощая все их закидоны. Потому что с ними весело и не напряжно.
Третья девчонка была совсем мелкая, эдакая копия первой девушки, только уменьшенная, и поменьше возрастом. На вид лет четырнадцать-пятнадцать. Пухлые чувственные губы, большие глаза, стройные ножки. Девушка-ребенок, которая вырастет и станет женщиной-ребенком, мечтой любого мужчины, тоскующего по юношеским влюбленностям.
Некоторые мужчины любят стерв, а некоторые обожают вот таких невинных на вид, и страстных, как демоницы женщин-детей. По крайней мере так было написано в тех книгах, которые читала Яра готовясь к своей взрослой жизни. Она не все в них понимала, но кое-что уже запало ей в душу. Яре нравилась вторая роль, стерв она с детства не переносила.
Кстати, малютка тоже была не из бедных, и драгоценностям, надетым на ее шейку, на запястья, вставленным в уши — позавидовала бы любая модница. Старинные украшения, видимо родовые.
Забавно, но мелкая девчонка тащила на спине здоровенную лютню, самую большую лютню, которую Яра видела в своей жизни. Эта лютня ростом едва не с саму девочку, но девчонка ничуть не переживала за то, как она смешно выглядит, наоборот — с явной гордостью несла свой груз, придерживая чехол левой рукой. Между прочим — очень дорогой чехол хорошей работы, и похоже что лютня, которая в нем лежала, стоила очень даже приличных денег. Дешевую лютню в этот чехол точно не положат!
— О! — сказал Хессель, жадно рассматривая странную процессию — А я знаю эту девушку! Это же Хельга, дочь ректора Академии Магии! Она постоянно бывает на наших балах.
— Но она же не курсантка? — удивилась Яра — Кто ее пустил?
— Не курсантка? Ну и что? Она же дочь ректора! — снисходительно усмехнулся парень — Их хорошей семьи, служит у отца секретарем, так кто ее не пустит? Смешно! И вторую знаю — это Фелна, ее отец владеет солеварнями и рудниками. Очень богатая семья, родовитая. Но в политику не лезут. Делают бизнес, как какие-то…хмм…купцы. Если бы они захотели, их давно бы уже приблизили к трону. Но вот сидят в провинции, и торгуют, как обычные простолюдины! Никакого понятия о чести! Третью девчонку не знаю, похоже, что из новеньких. Ладно, постой тут, я сейчас схожу, наведу справки — что это за ворк, и откуда он тут взялся. Ты только посмотри, сколько у него спеси! Какой наглый тип! Забыл свое место!
— А где его место? — нарочито-наивно поинтересовалась Яра, уже не слушая Хесселя и мучительно пытаясь вспомнить — где она видела этого ворка? Ведь видела! Она в этом уверена! У Яры исключительная память на лица, даже папа нередко удивлялся. Она с первого взгляда запоминала куски текста, стоило ей один раз на него посмотреть. Ну и лица, это уж само собой. И вот — первый раз ее память дала осечку.
Из памяти почему-то постоянно вылезала картинка: худой, изможденный нищий, который сидит на краю дороги и раскачиваясь, что-то бормочет себе под нос, время от времени завывая и постанывая. Такой смешной! Яра тогда не выдержала, и бросила ему монеты, даже одну золотую. Воспитательница настучала на нее папе и маме, но как ни странно, они ее не ругали. Мама сказала, что рада — дочь растет хорошим человеком, для которого страдания ближнего не пустая вода. И что когда та вырастет, и займется делом — поймет, как можно помочь тысячам и тысячам людей, не разбрасывая впустую свои деньги. И папа подтвердил это кивком головы.