Некромантка из болота

Дорогожицкая Маргарита Сергеевна

Он видел ее насквозь, и Вирджинии это не нравилось. Она должна его ненавидеть! И еще избавиться от этих бесячих лиан!

— Да, и я обязательно его проведу и узнаю, кто виноват, но без вашей помощи.

— Мисс Сибрас, — вздохнул он, — но это же глупо.

— Мне все равно, что вы обо мне думаете.

— Взвесьте свое решение. Я привел вам все доводы в пользу замужества: материальное благополучие, карьера, развитие вашего дара, помощь в расследовании. Вы же не привели ни одного разумного довода против…

— Я вас не люблю,

и этого вполне достаточно.

— Вы все еще влюблены в Джеймса?

— Нет!

— Тогда не понимаю. Какая разница, любите вы меня или нет?

Пенек дубовый! А ведь он действительно не понимает… От этого на душе становилось тоскливо. Еще один дюйм свободы, и она сможет двигать рукой.

— Отпустите меня, лорд Фоллей. Вы же не собираетесь, я надеюсь, силой тащить меня под венец, верно? Поэтому вы попросту тратите мое и свое время на ненужные…

Он пересел к ней ближе, и она осеклась. Что он задумал? Понял, что она вот-вот освободит руку?

— Вы же не собираетесь?..

Он привлек ее к себе и поцеловал. От неожиданности Вирджиния не успела уклониться. В ушах зашумело, сердце зачастило. Неужели он поделился силой? Тогда она сейчас ему покажет!.. Сейчас натравит на него полчища мертвых крыс, пусть они затопчут этого пенька!.. Но зеленого цвета в поле восприятия не прибавилось.

— Знаете… — начал он, отстраняясь.

— А где?.. Где сила? — возмущенно перебила его Вирджиния.

— Мисс Сибрас, ну я же не идиот, чтоб делиться силой с сердитой некроманткой, у которой под рукой скальпели и другие острые инструменты.

— Ах вы!..

Она все-таки ухитрилась лягнуть его, и Питер поморщился от боли, растирая ногу.

— Мисс Сибрас, я не знаю, какие еще доводы вам привести, но отпускать вас не намерен.

— Почему? Вы же можете найти себе другую невесту!

— Могу. Но я не хочу другую.

Сердце Вирджинии забилось еще сильнее, дыхание перехватило. Неужели он?..

— Лорд Фоллей, вы влюбились в меня? — прямо спросила она.

Он пожал плечами и выглянул в окно:

— Не знаю, возможно. Кстати, мы приехали.

— Что значит «не знаете»? — возмутилась она. — Вы тут приводили столько доводов, почему я должна выйти за вас замуж, но не привели ни одного довода, почему вы хотите жениться на мне.

— Ну хорошо… Вы красивы и здоровы, что гарантирует хорошую наследственность для наших детей. Вы довольно разумны, относительно честны, у вас есть честолюбивые устремления, а значит, вы не замкнетесь только на доме и семье. У вас есть дар, пусть необычный и со вкусом плесени… ох!..

Она снова лягнула его. Питер отодвинулся, открыл дверцу и выбрался наружу, продолжая рассуждать уже снаружи, с безопасного расстояния.

— Да, у вас есть недостатки, например, повышенная раздражительность и драчливость, но… они мне тоже нравятся, как ни странно…

— Лорд Фоллей, еще раз сравните меня с плесенью, и я вас стукну!..

Рука была почти свободна, но что же делать дальше? Схватить скальпель? Питер опять выпустит лианы, и Вирджиния снова окажется в тисках.

— Ничего не могу с собой поделать, — признался он. — Вы прелестно сердитесь.

Она не сразу нашлась, что сказать.

— То есть вы специально меня подначиваете?

— Иногда.

— Вы невозможны, лорд Фоллей. Если бы я вышла за вас замуж, то колотила бы вас почем зря!..

— Что ж, придется и к этому привыкнуть, — со вздохом согласился он. — Так вы выйдете за меня замуж?..

Вопрос застал ее врасплох. Вирджиния уже освободила руки и понимала, что это не укрылось от внимания Питера. Она сидела в экипаже и смотрела на него, не зная, что ответить. Многое из того, что он сказал, было и разумно, и правильно, и даже отчасти совпадало с тем, что она сама думала. Но ей не хотелось признаваться себе в том, что она такая… честолюбивая, меркантильная, податливая на уговоры… А вот чего ей хотелось на самом деле, так это любви. Хотелось отчаянно, до слез, пусть не она, но хотя бы ее будут любить!..

— А вы, лорд Фоллей, вы любите меня?

Он подошел к ней и помог спуститься с подножки кареты. Они стояли друг напротив друга, и Вирджиния с замиранием сердца понимала, что если он скажет, что не любит, она должна будет сказать «нет»… и на этом все закончится.

Он привлек ее к себе, заглянул в глаза. Вирджиния могла бы дать ему пощечину и оттолкнуть. Она понимала, что он тоже это понимает и понимает, что она понимает… И это путало!

— Да целуйте уже! — не выдержала она.

Лианы упали к ее ногам. Поцелуй был нежным и крепким одновременно, словно зеленый чай в жаркий солнечный день. И божественная зелень окружила ее, окутала, унесла куда-то далеко, в шумящую на ветру дубраву, где сердце замирает… замирает от осознания того, что…

— Мне мешает ваша шляпка, — заявил Питер и отцепил шляпку от ее волос, после чего по-хозяйски взял Вирджинию за подбородок, снова собираясь поцеловать, но она увернулась.

— А больше вам ничего не мешает? — съязвила она, но он не понял иронии.

— Да, было бы лучше избавить вас и от некоторых других элементов гардероба, но я пока воздержусь.

— Пока? Я еще не сказала вам «да»!

— Сказали.

И он снова ее поцеловал. Вирджиния ответила на поцелуй, прекратив упираться ладонями ему в грудь, а вместо этого обвив его за шею.

— И вам определенно надо попробовать сыр с плесенью, чтобы понять…

Она все-таки влепила ему пощечину, но его это ничуть не расстроило. Питер улыбнулся, потирая щеку, и заметил:

— Даже если вы меня не любите, я вас как минимум раздражаю…

— Не то слово! Вы меня бесите!..

— Как правильно заметил ваш наставник, это лучше, чем равнодушие, и со временем вы сможете полюбить.

— Да уж!.. Стоп. Откуда вы знаете, что мой наставник?..

— Он приехал вчера вечером и остановился у нас.