Некто или нечто?
Шрифт:
При любом способе вариоляция оставалась опасной. Не было ни- какой гарантии, что привитый, несмотря на все предосторожности, не заболеет тяжелой смертельной формой оспы.
Эдуард Дженнер умел делать вариоляцию. Но он понимал всю опасность этой операции и много думал над тем, как найти выход. В те времена, во второй половине XVIII века, оспой болели в Англии не только люди, но и коровы. На вымени у коров появлялись черные пузырьки, они превращались потом в язвы.
Хотя коровы болели не человечьей, а своей, коровьей оспой, доильщицы часто заражались от них. Руки у
Однажды к Дженнеру пришла по поводу какого-то недомогания крестьянка. Выслушав ее и прописав лекарство, Дженнер спросил, не хочет ли она сделать себе оспопрививание — вокруг много больных, легко заразиться.
— А я не боюсь, — ответила крестьянка и протянула ему руки, покрытые мелкими язвочками, — видите, у меня коровья оспа.
— Ну и что?
— Как что? Вы разве не знаете, что после коровьей оспы человеческой не болеют?
— Вы уверены в этом?
— Да спросите хоть кого в нашей деревне!
Дженнер стал наблюдать. Много лет подряд он вел записи. Из них явствовало, что крестьянка, показывавшая ему свои руки, права — не было случая, чтобы кто-либо, переболев коровьей оспой, заразился впоследствии человеческой.
Наконец, — это было в мае 1796 года, — Эдуард Дженнер решился привить человеку коровью оспу. В присутствии нескольких врачей и других наблюдателей он взял несколько капель лимфатической жидкости из руки доильщицы Сары Нельме, заболевшей коровьей оспой. Затем он ввел эту жидкость восьмилетнему Джеймсу Фиппсу, сделав скальпелем на плече мальчика надрезы. На седьмой день после прививки Джеймс пожаловался, что у него болит под мышкой; его стало немного лихорадить, слегка повысилась температура, болела голова. На другой день все прошло, Джеймс стал здоров и весел.
А Дженнер готовился к следующей, самой ответственной, самой опасной операции. Чтобы доказать, что прививка действительна, надо привить Джеймсу Фиппсу уже не коровью, а настоящую, человеческую оспу. Если мальчик не заболеет… Если не заболеет?.. Ведь это первый опыт. И подопытным существом служит не крыса, не кролик, а человек. На карту ставится жизнь мальчика, жизнь самого Дженнера (его могут растерзать, в случае неудачи, еще до суда) и, главное, самая идея спасения человечества от болезни, которая производит не меньшие опустошения, нежели чума.
Дженнер слишком долго готовился к этому решающему опыту, чтобы отступать. И еще он вспоминал, как в детстве перенес тяжелую форму оспы. Он выжил чудом. Ему было тогда восемь лет, столько же, сколько сейчас Джеймсу Фиппсу.
И вот — это было 1 июля того же 1796 года — Дженнер взял гной из язвы человека, больного натуральной оспой, и ввел его в надрезы на плече Джеймса Фиппса. На месте надреза появилась краснота. Дженнер не отходил от мальчика ни днем, ни ночью. Но Джеймс спал спокойно и только иногда во сне порывался расчесать место прививки. Мальчик не заболел. Краснота исчезла, на плече ребенка остался лишь шрам.
Дженнер продолжал изучать оспу и делал прививки
Дженнера называют благодетелем человечества. Его метод вакцинации (от латинского «вакка» — корова) применяют и сейчас во всем мире. Ему воздвигнуты памятники в Лондоне и в Булони. А что творилось после первых прививок, сделанных Дженнером!
Ученый муж из Лондона:
— Ах, этот вульгарный сельский лекарь с его коровьими прививками? Сомнительно, очень сомнительно. Во всяком случае, тут нет ничего от науки, и его статью нельзя печатать. Нет, нет…
Лавочник:
— Дженнер настоящий безбожник, хоть он и сын священника. В прежние времена за этакое богохульство поджарили бы пятки на костре. Надо же так придумать — вводить человеку скотское начало! Тьфу…
Дамы в гостиной:
— Ужасно, ужасно… Мне сказал один знающий человек, что у несчастного мальчика Фиппсов вырастут рога…
— Да, да, я слыхала, что у всех, кому делают эти чудовищные прививки, лица постепенно становятся коровьими.
— И не только. Я знаю наверно, что дочь одной почтенной леди, после того как ей привили эту скотскую болезнь, эту коровью оспу, обросла шерстью и стала мычать. У многих детей, которым сделали коровизацию, уже выросли рога, и дети бегают на четвереньках…
< image l:href="#"/>Все же пришла слава к Эдуарду Дженнеру еще при жизни. В его честь в Лондоне выбили Большую золотую медаль. Английский парламент выдал ему две денежные награды — в 10 и 20 тысяч фунтов стерлингов. Русская императрица, жена Александра I подарила ему перстень с крупным бриллиантом. Первого русского мальчика, Антона Петрова, которому привили по методу Дженнера коровью оспу, нарекли Вакциновым. И даже Наполеон I, ненавидевший Англию, упорно воевавший с ней, чтил Дженнера. Однажды Наполеона попросили освободить английского пленного. Наполеон отказал. Тогда ему сказали, что за пленного просил Эдуард Дженнер.
— Ну, Дженнеру я ни в чем не могу отказать, — развел руками Наполеон и подписал приказ об освобождении пленного.
В своей армии Наполеон ввел прививки оспы по методу Дженнера.
В 1811 году Норвегия первой приняла закон об обязательных прививках оспы. Следом за Норвегией такой же закон приняла Швеция (1816 год). В самой Англии прививка оспы стала обязательной лишь в 1853 году, спустя 30 лет после смерти Дженнера.
В России до Великой Октябрьской революции от оспы умирало ежегодно множество людей. Эпидемии возникали то в одной, то в другой губернии, распространяясь без препятствий, так как царские власти не считали нужным вводить обязательные прививки. И лишь 10 апреля 1919 года за подписью В. И. Ленина был издан декрет Совета Народных Комиссаров «Об обязательном оспопрививании». С того времени оспа пошла на убыль, а ныне вовсе покинула нашу страну.