Нелегал. Том 2
Шрифт:
Подал знак о готовности Унтер, я помаячил в ответ, после проверил насаженное на ствол устройство бесшумной стрельбы и вздохнул. Глушитель до предела снижал шум выстрела медленной револьверной пулей, на улице негромкого хлопка уже не расслышат, но не всполошатся ли караульные в соседней комнате? Закрыта ли дверь к ним вовсе? По всем правилам должна быть не только закрыта, но и заперта, а как оно обстоит на деле?
И звуковые экраны ставить нельзя — аналитики помехи от подобного рода конструкций уловят непременно. Это всё равно что закричать им: «мы здесь!». И грохот выстрела погасить на манер того, как мы шаги
— Твоя левая сторона, — шепнул я напарнику. — И контроль караульных. Я первым пойду.
Алик молча кивнул и легонько шевельнулся, я проследил за его взглядом и различил два тёмных силуэта.
Возвращаются голубчики!
Сейчас, сейчас… Курок только заранее взвести, вот так…
Залегли мы удачно — нас частично прикрывал отвал снега, а бежать тут было не так уж и много. Вроде и поодаль разместились, но на деле до крыльца караулки один рывок. Правда, это в моём нынешнем состоянии, не для обычного человека. Но Алик если и отстанет, то не критично. При любом раскладе успеет подстраховать.
Я чуть приподнялся и сжался почище стальной пружины, а только караульные свернули к срубу, вскочил и сорвался с места, рванул вдогонку за ними! На бегу погасил скрип снега под ногами и шуршание одежды, вскинул револьвер, поймал затылок приотставшего бойца и спустил курок.
Негромко хлопнуло и тут же хлопнуло вновь — это уже выстрелил Алик. Оба караульных рухнули как подкошенные, добивать не пришлось. Заранее взводя курок, я перескочил через рухнувшего на ступени мертвеца, рванул на себя дверную ручку и шагнул внутрь.
Сидевший за столом дежурный начал открывать рот для крика, и тут же голова его мотнулась, из дыры во лбу плеснуло кровью. Белобрысый парень грудью повалился на столешницу, да так и замер, а вот его стоявший у печурки напарник оказался куда как шустрей: извернувшись, он швырнул в меня чайник и ловко сграбастал рукоять пистолета в расстёгнутой кобуре.
Зараза!
Я прикрылся от закопчённой посудины рукой и выстрелил самовзводом. Тугой спуск сыграл злую шутку, спешка на пользу точности тоже не пошла, ствол чуть увело в сторону, пуля угодила караульному в плечо. Раненый боец вскрикнул, и тут же со звоном грохнулся об пол отбитый мной чайник, вновь хлопнул револьвер.
На сей раз прицел оказался точен, и караульного откинуло на печурку — он засипел и начал сползать по ней на пол, а меня самого приморозил к месту резкий окрик на незнакомом языке.
Подстраховал Алик. Как и было обговорено на инструктаже, он не замер у входа, а сразу метнулся вглубь помещения, поэтому выстрелил в тёмный дверной проём, прежде чем успел хоть что-то предпринять разбуженный шумом караульный.
— Чисто! — шепнул мне Алик, будто в соблюдении тишины ещё имелся хоть какой-то смысл.
Но нет же! Нашумели, всполошили дежурную смену аналитиков!
Я ощутил, как резкой судорогой перетряхнуло окружающее пространство активное поисковое воздействие, и отпустил револьвер болтаться на страховочном ремешке, взамен него выхватил из подсумка гранату и побежал в дальний конец караулки, на ходу выдергивая кольцо.
— Добей и держи вход! — крикнул я Алику, накрыл сруб звуковым экраном и дёрнул на себя дверь внутреннего помещения.
Рывком приоткрыл её, чтобы закинуть лимонку, и сразу захлопнул, отшатнулся за простенок. Изнутри ударил пистолет-пулемёт; пули прошили филёнку и выбили из неё щепки, но стрельба вмиг смолкла, за стеной послышались испуганные крики и грохот переворачиваемой мебели. За спиной хлопнул приглушённый револьверный выстрел, и сразу затих раненый, а следом в соседнем помещении рванула граната!
Стены дрогнули, дверь распахнуло настежь, я вскинул автомат и, задействовав технику «Двойного вдоха», шагнул через порог. Керосиновую лампу разбило взрывом, но по стене уже бежали языки пламени, и темно в комнате не было. Я разглядел два распростёртых на полу тела и проигнорировал их, предельно чётко ощутив отсутствие всяких энергетических возмущений. Эти — мертвы! В голове начала складываться создаваемая ясновидением картинка… и — вспыхнуло!
Ударившую из дальнего угла молнию приняло на себя заземление, я просто не стал отвлекаться на неё, поймал на прицел атаковавшего меня оператора и утопил спусковой крючок. Тяжёлые быстрые пули, лишь самую малость уступающие винтовочным, прошили полотнище кинетического экрана — пусть и замедлились при этом, но аналитика всё же швырнуло на стену.
Парень повалился на пол, а я развернулся и длинной очередью перечертил опрокинутый набок стол, за которым укрывался последний из дежурных операторов; судя по рваному характеру создаваемой им энергетической аномалии — контуженный взрывом. Колыхнулись и пропали помехи; не опуская оружия, я сместился в сторону, заглянул за импровизированное укрытие и обнаружил там замершего ничком караульного, вокруг тела которого быстро растекалась лужа крови.
В отблесках горящего керосина она показалась чёрной, я опомнился и погасил огонь. Запустил под потолок шаровую молнию, в её электрических отсветах проверил всех караульных и лишь после этого деактивировал звуковой экран.
— Что у тебя? — крикнул Алику, меняя магазин автомата.
— Спокойно! — отозвался тот.
— Гляди в оба! — приказал я, вернул в кобуру револьвер и поднял с пола неуклюжий пистолет-пулемёт с увесистым дисковым магазином. Перебежал с ним к единственному в комнате окну, положил оружие на подоконник, а сам опустился на корточки и тепловым воздействием растопил часть изморози.
Ну и что там? Тоже спокойно?
Так и есть. Жаль только ненадолго.
Аналитики точно успели связаться с кем-то прежде, чем я закинул к ним гранату. Вот-вот тревогу поднимут, вся надежда на неразбериху да на Герасима. Не ощутить исчезновение поисковых воздействий он не мог, а значит, уже вошёл в резонанс.
Но покуда в лагере было тихо, и я начал набирать потенциал. Попутно вынул из кобуры револьвер, сдвинул в сторону шторку и выбил стреляные гильзы, взамен вставил новые патроны. Руки слегка дрожали.
С раздражением отметил это, и тут же по нервам резанул вой сирен! Где-то за деревьями вспыхнули прожектора, тут и там замелькали яркие отблески, но в непосредственной близости от караулки пока вроде бы ничего не происходило. Только вот именно что — вроде бы!
Энергетический фон враз пришёл в совершеннейший беспорядок, и я до предела усилил экранирование, а ещё пригасил ясновидение, придержал его до поры до времени.