Нелегал. Том 2
Шрифт:
Нельзя сказать, будто в ночи воссияло призрачное светило — скорее уж небо над лагерем распорол ослепительным росчерком метеор. Распорол, взрываясь и разваливаясь на куски!
Яростные вспышки ослепили даже через смеженные веки, наложились на блеск огней стробоскопа, едва не поджарили мозг. Череда щелчков и хлопков вколотила в голову пару сотен раскалённых гвоздей, а судорожная пульсация помех прорвалась через все щиты и экраны, заставила звенеть гитарными струнами энергетические каналы. Всё это в совокупности придавило к полу нематериальным воздействием,
Полусфера искажения лопнула и разлетелась во все стороны росчерками разрядов; я бросил весь входящий поток на укрепление силового купола, а уже в следующий миг схлопнулась область разрежённого воздуха, сруб качнуло и тряхнуло, но серьёзных баротравм удалось избежать. Скорчившись на полу, я подавил кашель, взял под контроль давление и ослабил экран. Сквозняк раздул погасшее было пламя, но зато я вдохнул полной грудью и самую малость очухался, перевалился на четвереньки и выполз к подчинённым.
Унтер сидел у печки и ошалело мотал головой, Алик зашёлся в надсадном кашле, а Иван и вовсе бился на полу в судорогах, воздух вокруг парня переливался разводами северного сияния, в нём то и дело проскальзывали искорки статического напряжения.
Пробой словил!
Рвавшие энергетическое поле помехи забивали ясновидение, провести тонкую оценку отклонений не представлялось возможным, и я не стал тратить время на диагностику, сразу отсёк Ивана от внешнего фона, а после одним чётким усилием вернул в равновесное положение его центральный узел. Просто приводил к норме каждого из своих подчинённых не раз и не два, вот и сейчас не слишком чисто, но всё же снял последствия пробоя.
Иван враз обмяк и принялся с хрипом втягивать в себя воздух, но энергетическая аномалия никуда не делась — только отпущу его и вновь накроет.
Продолжая прикрывать бойца, я взялся упорядочивать собственный потенциал и хрипло выдохнул:
— Берите его!
Унтер моментально очутился рядом, Алик таким проворством похвастаться не смог, но всё же перебрался к нам и ухватил Ивана под другую руку.
— Готовьтесь! — скомандовал я и обратился к ясновидению.
Эрзац всезнания ожёг нервную систему вполне реальной болью, я даже стиснул ладонями виски, перебарывая искажения, но и так далеко не сразу сумел разобраться в мельтешении заполонивших сознание образов, соотнести возмущения энергетического фона с окружающей действительностью и выдержать верный баланс, не дать одному полностью перекрыть другое.
Количество улавливаемых аномалий уменьшилось не так уж и сильно, при этом характер большинства из них претерпел кардинальные изменения. Искажения стали мягкими и гладкими, какими-то даже округлыми, будто над лагерем распылили блокиратор сверхспособностей.
Ага! Сработало!
Пора было уносить ноги, но вот как раз с этим намечались серьёзные проблемы. Мало того, что доступа к сверхсиле лишились отнюдь не все наши противники, так ещё окружившая караулку энергетическая турбулентность предельно чётко высветила расположившихся тут и там обычных людей — для их обнаружения не пришлось даже задействовать активную поисковую технику. Некоторые из бойцов уже очухались, вновь загрохотали выстрелы, начали залетать в окна караулки шальные пули.
Плюсов в сложившемся положении было ровно два: все айлийские инструкторы рассредоточились вокруг бараков с противоположной от выхода из сруба стороны, а стрелков набралось не больше десятка.
— Выходим по моей команде! Я прикрываю! Если что — не ждите!
Я вновь обратился к ясновидению, сформировал заготовки десяти шаровых молний, наполнил схемы сверхсилой и лёгким усилием воли отправил автономные атакующие структуры в солдат, садивших по срубу из винтовок и пистолетов-пулемётов.
Сияющие сгустки вылетели в окна и дверь, миг спустя с улицы донеслась череда негромких хлопков, и я дал отмашку:
— Пошли!
Унтер и Алик выволокли Ваню из сруба и потащили его прочь, а я миг промедлил, но всё же переборол искушение затаиться внутри и бросился вдогонку за ними.
Ходу! Ходу! Ходу!
На бегу я сосредоточился на ясновидении и принялся выискивать источники наиболее стабильных и чётких искажений.
Четверо, пятеро, шестеро…
Семеро!
Все сзади! Впереди — чисто!
По нервной системе наждаком прошлись помехи, вроде бы даже в спину подтолкнуло, и это при том что нацелено поисковое воздействие было на караулку, а меня зацепило самым краешком! Затаился бы внутри и точно укрыться от столь мощного и сфокусированного на конкретном направлении прощупывания не смог, никакая бы техника экранирования не помогла — неминуемо на сигнал посторонние возмущения наложились бы или он хотя бы самую малость ослаб. И так-то еле справился!
— Быстрее! — прикрикнул я, когда за спиной взревело пламя.
Караулка в один миг превратилась в гигантский костёр, внутри начал рваться боекомплект. Краем сознания я уловил очень уж рваный характер искажений, и сообразил, что дал огня пирокинетик — очевидно, тот самый, что бил по срубу плазменными лучами.
Проклятье! Сейчас-то нас уже не прикрывают толстенные брёвна!
Ещё и небо из-за разлитой энергии серебристым мерцанием переливается — светло будто днём! Не затеряться в ночном мраке, не выгадать за счёт этого хотя бы несколько секунд!
Отслеживаемые мной аномалии разделились на две группы и начали с обеих сторон огибать пылающую караулку, я поспешно крикнул:
— За барак!
Сильнейшие искажения энергетического фона до предела усложняли использование любых самонаводящихся структур — одна такая направленная по нашим следам даже разлетелась облачком северного сияния — и, повернув за соседний корпус, мы получили драгоценную отсрочку, но, увы, слишком незначительную, чтобы появилась надежда сбросить преследователей с хвоста.