Нелегкая поступь прогресса
Шрифт:
— Мы с супругом решили учредить международный автомобильный и мотоциклетный клуб, и приглашаю желающих вступить в него!
За взрывом восторженных криков чуть было не пропустили прибытие короля Франции, но мы не позволили свершиться скандалу, и заранее предупреждённые дворецким, отправились к двери, а за нами повалила толпа. Таким образом, когда король об руку с королевой вошли, все гости толпились за нашими с Лизой спинами и выражали самый горячий энтузиазм. Король, после пары дежурных фраз, сразу спросил:
— Могу я узнать, чем вызван столь выдающийся восторг?
— Видите ли, ваши величества, — поклонилась
— О! Этот замысел мы не можем не признать великолепным! Если присутствующие не возражают, я желаю стать членом нового клуба. Дорогая! — повернулся Людовик к жене — Что вы думаете о членстве в новом клубе технической направленности?
— Право, мой государь, я бы и желала бы научиться управлять столь могучим механизмом, но теряюсь в сомнениях…
— В чём же заключаются ваши сомнения, дорогая?
— Костюмы для управления машиной. Согласитесь, государь мой, костюм, продемонстрированный ныне графиней, был несколько необычен, нисколько не похож на веяния нынешней моды. Скажите, графиня, можно ли водить машину в более традиционном платье? — повернулась королева к Лизе — Поверьте, я оценила смелость, красоту, и даже некоторую скромность наряда, но опасаюсь кривотолков.
Лиза улыбнулась:
— Ваше величество, в автомобиле можно ездить в любом платье, хотя справедливости ради нужно сказать, что в пышном платье будет несколько неудобно, но ведь и платья жаль, оно непременно помнётся. Скромное дорожное платье вполне пригодно для неспешного вождения автомобиля. Костюм, который я сегодня продемонстрировала, называется комбинезон, и предназначен для опасной езды на очень высокой скорости и для езды на мотоцикле. Согласитесь, даже в амазонке на мотоцикл не сядешь, тем более это опасно: развевающееся платье может затянуть в спицы колеса с понятными последствиями. Мне очень хотелось порадовать ваши величества трюками, исполненными на мотоцикле, поэтому и надела комбинезон.
— О, да! Трюки произвели на меня невероятное впечатление! — откликнулась Мария-Антуанетта — Графиня, сможете ли вы обучить меня таковым трюкам?
— Непременно, с радостью и удовольствием, Ваше величество. Моя сестра, русская императрица Наталья Алексеевна, не очень любит мотоцикл, считая его неустойчивым, но автомобиль водит весьма уверенно, и особенно любит гонки по бездорожью.
— В таком случае, дорогая графиня, граф — королева отвесила нам полный достоинства поклон — прошу включить и нас с моим царственным супругом в члены вновь учреждённого клуба.
— В таком случае, ваши величества, ваши имена и откроют список членов нового клуба. С присутствующими здесь достойными господами мы только и успели принять решение о создании оного клуба, но ещё никто не заявил о своём личном желании получить членство.
На обед я не стал выставлять традиционных русских угощений осетрины и икры, а решил порадовать публику кушаньями высокотехнологичными и доселе неизвестными. Гвоздём ужина, состоящего из обычных для этой страны и эпохи блюда, стал десерт. Когда на лицах гостей, ожидавших от нас чего-то необычного, проявилось недоумение, или скорее лёгкое разочарование, как раз и пришло время сюрприза. Гостям стали подавать мороженое, шоколадные конфеты и шоколад в виде крошечных фигурок: рыбки, зайчики, белочки… Огромную популярность тут же приобрели фрукты и ягоды, облитые шоколадом.
Мороженое в эту эпоху не новость, но оно страшно дорого из-за несовершенства технологий, и по той же причине не может быть приготовлено в больших количествах. А тут огромную группу обносят креманками, вафельными рожками и штучным мороженым, облитым шоколадом.
Дамы известные сладкоежки, поэтому такой десерт вызвал их полнейшее одобрение. Мужчинам постарше пришлись по душе конфеты в виде бочонков с надписями «Ром», «Коньяк, 'Русская водка», внутри которых находились как раз эти напитки.
После обеда гости перебрались в танцевальный зал, и король с королевой открыли бал полонезом «Коронационный». Мы с Лизой тоже танцевали, причём делали это много и с удовольствием.
Но вскоре пришлось прерваться? Нас пригласили в уединенный уголок, где уже сидели Людовик, Мария-Антуанетта и несколько наиболее близких им людей.
Разговор начала Мария-Антуанетта.
— Граф, мне докладывали как посланники Франции при Петербуржском дворе, так и частные лица, что вы великий затейник, и все без исключения ваши затеи несут в себе черты, как оригинальности, так и удачи. Скажите откровенно, чего вы хотите добиться созданием вашего клуба?
— Помилуйте, Ваше величество, идею клуба выдвинула моя супруга, Елизавета Алексеевна.
— Выдвинула графиня Елизавета, но генератором, породившим мысль, выступили без сомнения вы.
— Вы весьма проницательны, ваше величество. Да, цели, причём долгосрочные, имеются. И уверяю вас, эти цели никак не касаются политики. Мы с супругой преследуем чисто технические цели: желаем поднять и поддерживать интерес, как состоятельной публики, так и государства к автомобильной и мотоциклетной технике, и тем увеличивать продажи. Присутствующие здесь офицеры, наверное, уже решили испытать мотоциклы в качестве транспорта для курьеров. Автобусы вполне могут решить проблему перевозки большого количества людей, как в городах, так и между городами. Очень важным является вопрос поиска людей, способных развивать эту технику.
— Вы намереваетесь переманивать этих людей в Россию? — прищурилась королева.
— Зачем, Ваше величество? Лаборатории, заводы и конструкторские бюро могут располагаться где угодно, для нас важен обмен идеями, которые можно внедрять, опять же, где угодно.
— Мысли, конечно, интересные… — задумчиво говорит королева.
А я поворачиваюсь к королю:
— Ваше величество, когда я говорил, что не собираюсь заниматься политикой, был не совсем прав, но возьмётесь ли вы использовать аспект, о котором я скажу, зависит лишь от вас. Дело в том, что во Франции, как и в большинстве стран Европы, назревает социальный взрыв чудовищной силы. В вашей власти начать строить заводы и фабрики, где для черни будет созданы хорошие условия труда и жизни. В этом случае грядущий социальный взрыв ударит не по французской монархии, а лишь по тем, кто не желает прислушиваться к чаяниям простых людей.