Нелепая ведьма
Шрифт:
Катя позаимствовала один амулет. Тут же его зарядила и прицепила себе на шею, на шнурок, которым стягивался ворот рубахи.
Теперь можно было выходить наружу.
* * *
Девушка приоткрыла створку и выскользнула из помещения.
«Пусть меня никто не заметит», – подколдовала она.
На самом деле это был типичный «отвод глаз». Такой тип магии – это разновидность усиления удачи, которую любят использовать ведьмы. В этом случае чаровница не знает, как реализуется ее желание. Может, часовой на башне заснет. А может, отвернется, когда она станет пересекать освещенный двор. А может –
Катя огляделась. Рядом с конюшней стоял еще один сарай. Большой. Стало любопытно, что там. Заглянула.
Сначала в полутьме увидела большую карету. Целый вагон на восьми колесах. Тяжелый, наверное. Вот для этого вагона тягач, который стоит в конюшне, и нужен. Это такая карета для дальних поездок. С гостиной, с комнаткой для слуг, с небольшой отдельной спаленкой и багажным отделением. А главное – у этой кареты из-за ее восьмиколесности очень ровный ход. Рессоры в этом мире еще не научились делать, вместо них кузов подвешивается на ременных петлях, но четыре независимые оси подвески неплохо сглаживают колдобины.
В сарае было темно, Катя сняла на секунду защитный амулет и наколдовала себе ночное зрение. Это такое воздействие на тело, меняющее глаза, чтобы их дно отражало свет, как у животных. Из-за этого колбочки и палочки получают вдвое больше света. Впрочем, про палочки в глазу Катя не знала, зато знала про магию и воздействие «кошачий глаз».
Когда глаза привыкли, Катя осмотрелась и тихо выругалась матом. В сарае под стеной были грудой навалены трупы. Сотни трупов. Все те крестьяне, которые были в убежище и погибли. Сейчас их тела поблескивали в магическом зрении, – местный маг, очевидно, наложил на них сохраняющее плетение, чтобы не разлагались. Хоронить их тут негде, со стены в ров сбрасывать – вроде неприлично, не преступники же они, сжигать – топлива не напасешься. Вот их и сложили тут, как в морге.
Девушка выскочила из каретного сарая, прижалась спиной к стене, отдышалась.
Страшно, людей жалко, но им уже не поможешь.
Надо идти в жилой дворец.
Двор Катя пересекла незамеченной. Вошла в ближайшую дверь дворца. Оказалась в темном коридоре, мрак в котором рассеивали редкие свечные фонари.
* * *
Вход вел с хозяйственного двора, неудивительно, что оказалась девушка рядом с кухней. Осторожно вошла в большое помещение, загроможденное столами, печами, чанами и массивными колоннами, поддерживающими своды потолка.
Кухонные слуги спали на лавках и полу, на тюфяках. Некоторые, судя по всему, были пьяны. Толстая служанка лежала на спине с задранной до пояса юбкой. Рядом пристроился толстый бородатый мужик.
«Пусть не просыпаются», – подколдовала девушка.
Начинающей ведьме повезло – местный князь в своих привычках был прост, потому кухонные слуги не ставили ночью тесто для булочек на завтрак, а свежий хлеб выпекали утром, чтобы к обеду был еще горячим. Потому после ужина и мойки посуды они и спали все пьяными.
Девушка стала тихо обшаривать полки и столы в поисках съестного. Она не ела уже почти сутки. Сначала схватила кувшин. Оказалось – с сухим вином. Прошлогодним. Тот год был хорошим для винограда, сейчас весь погреб заполнен бочками с вином. Оно как раз набрало первую зрелость, избавилось от кислинки. Катя выпила несколько глотков– очень хотелось пить. Потом нашла еще и питьевую воду из колодца, стала жадно пить ее. Жизнь стала налаживаться.
На одном из столов обнаружились горшки с едой, оставшейся от ужина. В основном – овощи, каша. Катя с сомнением попробовала печеную репу. На голодный желудок хорошо пошла. Там же, в корзине, накрытой полотном, лежали круглые пшеничные хлебы. Потом по свечению магии нашелся шкаф для хранения скоропортящихся продуктов. Там обнаружилось мясо – сырое, вареное, копченое, печеное, а также сало, печеные колбасы в натуральной кишке.
«Это я удачно зашла!» – обрадовалась Катя. Обрадовалась, но к мясу недоверчиво принюхивалась. Колбасу забраковала – слишком уж чесноком несло от нее. А вот копченая нога свиньи оказалась выше всяких похвал.
Вдруг Катя замерла с куском мяса в руке, с набитым ртом. Из темного угла на нее смотрела пара светящихся мертвенным блеском глаз. Память лихорадочно вспоминала, что за нечисть может водиться в темных замковых кухнях. Ничего не вспоминалось, кроме всяких земных сказок о домовых.
Девушка с усилием проглотила кусок и прошептала: «Ой, мамочки!».
«Мяу?» – услышала в ответ.
С бочки спрыгнул крупный ободранный кот самого помоечного вида. С толстой мышью в зубах. Он подошел к девушке, положил перед ней свою добычу, намекая, что такого полезного зверя, как он, нужно покормить.
Катя перевела дух, бросила коту кусочек мяса. Тот с аппетитом стал его грызть.
Девушка задумалась. Первый голод она утолила. Что дальше?
Выходить к людям? Нет, Катя была не готова. Значит, нужно продолжать прятаться. Только место надо выбрать такое, чтобы можно было колдовать. За пределами защиты. Во дворце у всех имелись персональные амулеты, так что защищать помещения нужды не возникало. Но спрятаться в незнакомом здании, набитом людьми, в военное время – тоже непростая задача.
Решать ее как-то надо, а пока в любом случае стоило позаботиться о запасе питья и еды.
Катя нашла чистое широкое полотенце, сложила на него кусок мяса, половинку хлеба, несколько печеных репок, завязала всё в узелок. Прихватила кувшин с водой.
* * *
Через боковую дверь кухни ведьма заглянула в трапезную. Там на тюфяках вповалку на полу спали дружинники и собранные князем отряды его вассалов, поместных рыцарей. Замок не был рассчитан на такое количество гостей, вот и спали, как придется. Туда девушка соваться не стала.
Вместо этого вышла в коридор. Прошла по нему. Камни пола холодили босые ноги. Вспомнила – ей нужна обувь, и новая одежда, потому что Гнеся уже давно не имела возможности нормально помыться, только сорочку меняла, да и то нечасто. Ее одежда была несвежей и при жизни, а когда ее тело таскали по двору, окончательно испачкалась.
Тут нос уловил легкий запах туалета. Из алькова, закрытого плотной портьерой.
«Вот куда мне надо!».
Магическое зрение прямо через занавесь показало – в алькове никого нет. Катя взяла с полочки под настенным фонарем тонкую сальную свечку, по сути – веревку, пропитанную жиром, зажгла ее и вошла за портьеру.