Нелепое счастье Толика Жаркова

День был жаркий и утомительный. Солнце, довольно скоро оказавшись в зените, никак не хотело идти на закат, и над обмякшим почерневшим асфальтом стойко удерживался запах испарений. Листья на деревьях и сами деревья покорно и обреченно вдыхали эти испарения, понуро выстроившись вдоль старых улиц города. Цветочные клумбы, с утра освеженные водой из шлангов, сверкающие каплями в молодых утренних лучах, к вечеру смотрелись так, словно бы по ним весь день катался какой-то большой и неуклюжий зверь. Не лучше выглядели во второй половине дня и люди, силившиеся укрыться от палящего июльского солнца под любой мало-мальски обозначенной

тенью. Даже неутомимые дети куда-то подевались в эти часы, от чего город казался еще старее, чем был на самом деле. Все ждали вечера как избавления от изнуряющего жара, как короткую передышку от яростного дневного пекла. Ждал вечера и Толя Жарков, приехавший в этот город в недельную командировку. Дом, в котором он работал, был на манер южных домов — весь из стекла и бетона. Люди в нем нещадно мерзли зимой и задыхались от полутропической жары летом. Временами Толику Жаркову казалось, что его поместили в кубический стеклянный аквариум, забыв подвести к аквариуму трубку с кислородом. И он, как о величайшем счастье, мечтал о своем номере в гостинице, где можно будет раздеться, принять душ, распахнуть дверь на балкон, а в буфете на втором этаже до отвала напиться кислого яблочного сока. И час этот наконец наступил.

Гостиница была старая, еще дореволюционная с широкими лестничными маршами из уральского мрамора, высокими лепными потолками и такими толстыми стенами из красного кирпича, что даже упорство июльского солнца не одолевало их. Толик Жарков, лишь ступив в эту спасительную прохладу, непроизвольно заулыбался, толчком распахнул балконную дверь и обессиленно повалился на старый, изрядно вытертый гостиничный ковер. Он только теперь оценил предусмотрительность здешнего начальства, заказавшего ему номер не в престижном современном отеле города, а вот в этой старенькой, много на своем веку повидавшей, уютной и прохладной гостинице.

Минут через десять Толик почувствовал, что уже в состоянии принять душ. Лениво поднявшись с ковра, пошел в ванну. Он где-то случайно прочитал и хорошо запомнил, что в жаркие дни следует принимать горячий душ, и хотя от одного представления о горячей воде ему становилось не по себе, Толик Жарков все-таки последовал мудрому совету. И не пожалел: после принятого душа в номере ему показалось зябко, и он прикрыл дверь на балкон. В стареньком холодильнике «Саратов», который, казалось, во время работы электромотора сотрясал всю гостиницу, стояла бутылка кефира, и Жарков на секунду задумался, решая — выпить кефир сейчас или оставить на утро. В конце концов бодрость после душа взяла свое, и он вышел из номера.

Дежурная, давно не красавица, но еще не знающая об этом, улыбнулась ему, как улыбаются все молодящиеся дежурные всем молодым командированным мужчинам. Толик Жарков ответно улыбнулся и сочувственно сказал:

— Жарко.

— И не говорите, — вздохнула дежурная. — Сейчас бы на пляж, да с нашей работой…

В глубоком вырезе летнего сарафана Толик видел ее тяжелые, мягко вздрагивающие груди.

Толик посочувствовал ей и, спустившись на этаж, пошел по темноватому, узкому коридору.

Буфет был закрыт на санитарный день, о чем сообщалось на клочке пергаментной бумаги, в которую, видимо, раньше заворачивали селедку или жареную рыбу. Толик Жарков оскорбился, так как напрасно покинул свой прохладный номер, а теперь еще надо было подниматься вверх на целый этаж. Проходя мимо дежурной, он пожаловался на то, что теперь

придется ужинать в ресторане, где душно и жарко, да к тому же на столиках стоят графины с прошлогодним березовым соком, от воспоминания о котором Толика передернуло.

— Разве это проблема для такого интересного мужчины? — кокетливо спросила дежурная, не переставая при этом подчищать пилкой толсто окрашенные в вишневый цвет ногти.

— Еще какая! — искренне воскликнул Толик, не сразу сообразив, куда клонит дежурная.

— А вы познакомьтесь с официанточкой… Вы же у нас еще долго будете? Ну вот, там есть одна такая, хорошенькая… Хотите, я ей позвоню?

— Нет-нет, — испугался энергичного напора Толик Жарков, — зачем же?

— Как знаете, — разочарованно вздохнула дежурная и неожиданно добавила: — Даже не верится, что есть мужчины, которые от знакомства отказываются.

И что там ни говори, а Толику Жаркову было лестно услышать такой отзыв о себе.

В номере он выпил стакан кефира, посмотрел в окно на редких прохожих и машины, задернул штору и сел за чертежи. Толику хотелось поскорее закончить работу и вернуться в свой родной город, в котором нет такой сумасшедшей жары, на каждом углу продается холодный квас, а на платной стоянке под тентом стоит его собственный голубой «Жигуленок». Толик мечтал о той минуте, когда сядет в свою машину, наберет скорость и, высунувшись в окно, подставит лицо и грудь встречному потоку воздуха. Вот именно ради этой минуты и корпел Жарков в гостинице над чертежами, удивляя своей усидчивостью дежурных.

Где-то около восьми часов вечера Толик Жарков на лифте спустился в вестибюль и направился в ресторан ужинать. Честно сказать, Толик рестораны не любил, поскольку за свою тридцатилетнюю жизнь побывал там не более трех — четырех раз и совершенно искренне не понимал его преимуществ. А общепринятое правило, по которому первое блюдо от второго отделяет никак не меньше часа, просто-напросто выводило его из себя. Но тут что ему было делать, не оставаться же голодным?

Свободные столики в ресторане были, но Жарков, как новичок, выбрал именно тот, который выбирать не следовало: напротив эстрады рядом с центральным проходом, который по вечерам заполняли танцующие парочки. Опять же, как новичок, он взял меню с соседнего столика, за что тут же был нещадно отруган:

— Вечно они хватают все без разрешения, — вырывая у него из рук меню, ворчала внушительных габаритов женщина. — За чей столик сели, у того и меню требуйте, понятно?

— А за чей столик я сел? — растерялся Жарков.

Официантка, даже не взглянув на него, ушла.

Ждал он довольно долго, машинально наблюдая, как ребята из оркестра настраивают инструменты, как в соседний банкетный зал прошли жених и невеста, которая почему-то была в слишком коротком платье. Впрочем, как отметил для себя Жарков, ей так шло, и она, видимо, выбрала наряд не без умысла.

— Вы что будете заказывать? — услышал Толик голос над собой и поднял голову.

— У меня, это самое, забрали меню… Я даже посмотреть не успел, — словно бы оправдываясь, ответил Жарков.

— А чего там смотреть? — пожала плечами официантка, задумчиво уставившись поверх Толика куда-то на улицу, — Так вам меню, что ли?

— Да, конечно… если можно.

Меню он читал долго, выбирая блюда по цене, а не по названиям, неуверенно колебался насчет спиртного, пока решил все-таки не брать.